Безымянный раб
Шрифт:
— Простите, но с чем? У вас это уже пятнадцатая боевая операция. Вы опытный командир, вас слушаются драконы…
При последних словах Кассандра аж вздрогнула, замерла, а затем её словно прорвало.
— Нет! Не слушаются! Они всё сделали сами. Сами! Понимаете? Сами!! У них не было приказа жечь город. Не было! — Глаза Кассандры горели почти детской обидой.
Бримс подошёл к столу, взял в руки небольшой кубик с блестящими гранями, повертел его в руках, отчего по комнате заметались солнечные зайчики, и, повернувшись к Кассандре, спросил:
— То есть как это сами? Они что, перестали слушаться своих всадников?
— Не знаю.
Бримс подошёл и ободряюще похлопал её по плечу.
— Ну-ну, милая. Успокойтесь. Вот, глотните вина. — В его руке появился бокал рубинового вина. Кассандра благодарно кивнула и мелкими глотками осушила бокал. — А что там вы сказали насчёт колдовства?
Она подняла глаза и, отставив бокал в сторону, произнесла:
— Они колдовали. И жгли огнём дома. Я никогда не видела такой мощи. Они даже открыли Малые Нижние Врата и вызвали оттуда Багровый туман… От их огня иногда даже казалось, что горел сам воздух. Сверху весь город представлялся океаном пламени. Потоки жара были такой силы, что драконы были вынуждены подняться выше… А Багровый туман взял город в кольцо. Люди бежали по улицам и попадали прямо в их липкие объятия. — Из глаз магички потекли слёзы. — А драконы всё колдовали и колдовали, и огонь шёл нескончаемым потоком, выжигая все на своём пути… Вырваться повезло немногим. И драконы охотились на одиночек… Мало кому удалось достичь леса… Я видела, как пара человек бежала в лес, а за ними гнался один из драконов. Потом он долго жёг деревья…
— А что было потом?
— Потом? — Кассандра всхлипнула и вытерла глаза. — Потом мы отлетели в сторону и сели на поляну. Драконам был нужен отдых. Они снова слушались приказов. Вот только отказывались отвечать на вопросы. Лишь моя Ро Рух сказала одно слово, и всё.
Услышав это, Бримс, словно гончая, встал в стойку, подавшись в сторону женщины всем телом.
— Слово? Что это было за слово?
Кассандра недоумённо дёрнула плечом и безразлично произнесла:
— Я не поняла. Она сказала, что в городе был кхорр…
Движение через лес давалось Ярику тяжело. Хотя движение — это слишком смело. Он волочил своё тело вперёд, передвигая ноги лишь усилием воли. Импульсы боли сводили с ума. Обожжённая кожа полопалась, и трещины сочились сукровицей. Тело бросало то в жар, то в холод. Насколько понимал Ярик, с такими ожогами, как у него, другой уже давно бы протянул ноги. Да ещё этот Дарг!
Ярославу постоянно приходилось поддерживать и приводить в чувство так и норовящего потерять сознание хозяина. Состояние последнего было тоже не слишком блестящим. Пускай ожогов поменьше, но они были гораздо более глубокими. Вообще Ярика очень удивлял его хозяин. Ну ладно, у него, у Ярослава, последнее время проявилась просто аномальная способность к регенерации, но ведь Дарг-то обычный человек! Или необычный? Вон уже на руке из-под лохмотьев обожжённой кожи проглядывает тонкая розовая кожица. А ведь прошла только неделя после бегства из города!
Ярик хорошо помнил тот момент, когда он пришёл в себя
Тот лежал навзничь. Потрескавшиеся губы что-то беспрестанно шептали, а глаза блуждали по только Тёмным богам известным далям. Ярик тогда обречённо рухнул рядом и забылся сном. От него ничего не зависело: лечить он не мог, и жизнь хозяина теперь зависела только от способности его организма к самоизлечению.
Очнувшись во второй раз, Ярик первым делом осмотрел Дарга. Все его ожоги уже покрывала тонкая плёнка. Кое-где она даже подсыхала. Высокий жар сохранялся. Ярик тогда прислушался и, сильно шатаясь, побрёл на журчащий звук. Как и следовало ожидать, на дне этого оврага протекал небольшой ручеёк. Умыться и охладить горящую кожу лица было плёвым делом. Ярослав лёг на живот, задержал дыхание и опустил лицо в воду. Лёгкое течение уносило жар и привносило ясность в страдающий разум. Но вечно так лежать было нельзя — вода была нужна и хозяину. Проблемой же было доставить эту воду к лежащему в бреду человеку.
Из всей одежды на Ярике была только обгоревшая и держащаяся на честном слове набедренная повязка. Намочить её и затем, отжимая, капать на раненого — ничего более дикого Ярик просто представить себе не мог. В руках же не донесёшь, поэтому оставалось перетащить Дарга поближе к воде.
Легко сказать — перетащить! Когда сам шатаешься от слабости и боли, когда тебя лихорадит и корёжит конечности, тут не до физических упражнений. Но Ярик справился. Хотя один раз он и терял сознание во время этой процедуры, но Дарг был доставлен на бережок ручья в целости и сохранности. Там же осталось осторожно снять лохмотья и постараться смыть грязь с ран, моля богов, чтобы не занести какой заразы. На берегу этого ручейка они пробыли ещё пару дней. В какой-то момент температура у Дарга поднялась настолько, что Ярик опускал его в холодную воду, чтобы сбить её.
Но всё обошлось. Раны хозяина постепенно затягивались, и на третий день он пришёл в себя. Ярик не был медиком, но понимал, что это явно рекордный срок для человека. Сам же Ярослав также восстанавливался, хотя наверняка любой другой с такими ранами даже встать не смог бы.
Единственной проблемой была нехватка пищи. Ярослав облазил все окрестности и собрал всё, что только можно было употреблять в пищу: корни, земляные орехи, какие-то безвкусные грибы. Этим же он и кормил приходящего в себя Дарга. Наконец тот пришёл в себя настолько, что мог вполне ясно мыслить и общаться.
— Какой день? — был первый его вопрос. — Какой день, как далеко мы ушли от города?
— Да мархуз ведает какой. Я сам долго без сознания валялся. А так уже дня четыре прошло…
— Город… — Дарг судорожно сглотнул. — Город далеко?
Ярик тогда несколько задумался.
— Вроде бежали мы недолго, но были в таком состоянии, что могли отмахать приличный кусок и не заметить. Но будем считать, что недалеко. Если будут искать, то найдут!.. Если там есть кому искать… — Последнюю фразу Ярик буркнул себе под нос. Зарево было будь здоров!