Безжалостные святые
Шрифт:
— Котрони – ваши союзники?
— Так и есть, – бормочет Алексей, прежде чем откусить кусочек от своей еды.
Слава Богу. Это хорошая новость.
Разговор вертится вокруг надвигающегося нападения. Когда мы заканчиваем с ужином, я собираю тарелки и несу их на кухню. Как только я вхожу, я вижу Дану, вытирающую слезы. Я ставлю тарелки на стол и подхожу к тому месту, где она стоит у черного хода.
— Прости, – шепчет она, отворачивая от меня лицо.
Я обнимаю ее за талию и смотрю на
— Как он умер? – внезапно спрашивает Дана.
Я перевожу свой взгляд на нее.
— Кто?
— Киллиан. – Услышав боль в ее голосе, я начинаю хмуриться.
Затем я вижу потерянную любовь в ее глазах.
— Ты любила его?
Я не знаю, почему я удивлена. Дана прекрасна со своими черными волосами и голубыми глазами. И Киллиан, он был по-своему привлекателен, с яркой внешностью.
— Да, – признается она, ее голос хриплый от печали.
Я притягиваю ее в объятия.
— Прости, Дана. – Я провожу рукой вверх и вниз по ее спине. – Он недолго страдал. Он получил пулю в грудь. – Моя собственная печаль поднимает свою уродливую голову, когда я вспоминаю последние минуты Киллиана. – Прямо перед тем, как испустить свой последний вздох, он улыбнулся своей кривой ухмылкой.
Она издает сдавленный всхлип и, прижимаясь ко мне, оплакивает мужчину, которого любила.
Мы отходим, и я показываю на улицу.
— Хочешь пойти прогуляться?
Дана кивает, и мы выходим в темноту.
— Он любил вас как дочь, – бормочет она.
— Я знаю.
Дана берет меня за руку, крепко сжимая ее.
— По крайней мере, у меня все еще есть вы.
— Я всегда буду у тебя.
Она смотрит на меня, затем спрашивает:
— Мистер Ветров... он так хорош, как о нем говорят слухи?
Уголок моего рта приподнимается.
— Даже лучше. Он сможет обеспечить нам безопасность.
— Я надеюсь, что он тоже будет хорошим мужем, – шепчет она.
— Так и есть, – уверяю я ее.
— Я рада. – Я слышу облегчение в ее голосе, затем она спрашивает. – Мы останемся здесь, когда все закончится?
— Да. Я не понимаю, почему мы должны переезжать. Нам все еще понадобится охрана, и все наши воспоминания здесь.
— Хорошо, я волновалась, что нам придется переехать в Россию или Америку, – признается она.
— Если настанет день, когда нам придется уехать, ты поедешь со мной? – Я спрашиваю.
— Всегда, мисс Уинтер. Я последую за вами на край света.
Мы достигаем берега, и я смотрю на огни вдалеке.
— Почему вам нравится смотреть на город? – спрашивает Дана.
— Это выглядит мирно, как в сказке. Я представляю, что все там счастливо живут нормальной жизнью. Я всегда им завидовала. Иметь возможность ходить по улицам, не опасаясь быть убитой. Иметь друзей. Ходить на вечеринки и на свидания.
— Теперь я понимаю, – бормочет она. – У вас никогда не было ничего из этого. Мне жаль, мисс Уинтер.
— Все в порядке. У меня был
И я бы отдала все, если бы только могла повернуть время вспять и не дать ему умереть.
Я чувствую Дэмиена, но снова ничего не слышу. Оглядываясь через плечо, я вижу его тень рядом с деревом, молча охраняя нас, пока мы оплакиваем Киллиана.
— Он любил свои запеченные бобы на тосте. Каждый день, – вспоминает Дана.
Зная, что ей нужно поговорить о нем, я спрашиваю:
— Он знал, что ты любила его?
Она кивает, затем ее рот приподнимается.
— Каждую ночь, уложив вас в постель, он приходил ко мне. Вы принадлежали больше нам, чем вашим родителям. Наша дочь.
После минутного молчания Дана вздыхает.
— Давайте вернемся, пока они не пришли вас искать.
Я издаю смешок.
— Слишком поздно. – Когда мы оборачиваемся, Дэмиен выходит из тени. Он кивает Дане, прежде чем протянуть мне руку.
Я беру ее, и когда мы втроем возвращаемся к дому, я упиваюсь ощущением его сильных пальцев, сжимающих мои. Я бросаю взгляд на его профиль, и тогда до меня действительно доходит.
Дэмиен теперь – моя семья. Вместе с Даной мы втроем построим новую жизнь.
_______________________________________________
ДЭМИЕН
Когда мы заходим в нашу спальню, я останавливаю Уинтер. Она поворачивается ко мне с вопросительным взглядом.
— Я спас тебя, потому что ты уже была моей, – признаю я причину вопроса, который она задала ранее. Я просто не хотел говорить об этом в присутствии моего брата и Алексея.
Ее рот изгибается, когда она делает шаг ближе ко мне.
— Поэтому ты не бился со мной во время тренировки?
— У тебя полно вопросов, не так ли? – спрашиваю я, обхватывая пальцами ее горло, наслаждаясь мягким ощущением ее кожи.
— Просто любопытно. Ты всегда был замкнут, и я не могла прочитать выражения твоего лица.
— Я отказался драться с тобой, потому что ты такая маленькая. Нет победы в том, чтобы победить кого-то вдвое меньше меня.
Я провожу большим пальцем по ее шраму, когда она спрашивает:
— А во время игры в лазертаг? Ты хотел поцеловать меня?
— Да, но я также хотел придушить тебя за то, что ты стреляла в Карсона, – бормочу я, уголок моего рта подергивается при воспоминании.
— Ты влюблен в меня? – спрашивает она, не моргнув глазом.
Влюблен ли я?
Мой взгляд скользит по ее лицу, а затем я качаю головой, и это заставляет игривость исчезнуть из ее глаз.
— Я не уверен, – признаюсь я. Мои слова заставляют ее нахмуриться. – Любовь – это чуждое понятие в моем мире. Я понимаю верность, желание, ненависть, но любовь... – Я снова качаю головой. – Готов ли я умереть за тебя? Да. Хочу ли я тебя? Да. Убью ли я любого, кто причинит тебе боль? Да.