Безжалостный принц
Шрифт:
— Перережь веревку! — кричит она. — Слишком высоко, мне не дотянуться!
По правой стороне ее лица течет кровь. Левая рука обмотана тряпкой.
— Ты в порядке? — спрашиваю я ее, протягивая руку над головой, чтобы посмотреть на веревку, все еще удерживающую мою левую руку на месте. — Где твои братья?
— Понятия не имею! — говорит она. — Эти головорезы забрали мой телефон. И пистолет тоже — Данте будет в ярости. Я здесь одна!
— Что! — говорю я. — Какого черта тогда весь этот шум?
— Отвлекающий маневр! — радостно говорит Аида. —
В этот момент веревка обрывается, и я падаю на бетон. Мои руки как будто не принадлежат моему телу. Ноги тоже пульсируют. Не говоря уже о ране на правом боку.
— Что они с тобой сделали? — спрашивает Аида, ее голос дрожит.
— Со мной все в порядке, — говорю ей. — Но нам лучше...
В этот момент возвращается светловолосый солдат с еще одним человеком Зейджака. Они оба вооружены и стоят в дверях, направив оружие прямо на нас.
— Не двигаться, — говорит блондин.
Воздух окутан дымом. Не знаю, насколько хорошо он нас видит — думаю достаточно хорошо, чтобы выстрелить. Я хватаю Аиду за руку и начинаю пятиться назад.
Мы идем по металлической решетке вдоль пола, обратно к месту свалки, где мясники сливали кровь и внутренности в реку.
— Стой! — кричит блондин, надвигаясь на нас сквозь дым. Он поднимает свой АР, приставляя его к боку.
Я слышу тупой лязг, наступив на откидную решетку.
Не сводя глаз с людей Зейджака, надавливаю носком ботинка в угол решетки, пытаясь поднять ее без помощи рук.
Она тяжелая, но начинает двигаться вверх, настолько, что я могу просунуть под нее всю ногу.
— Стойте там и держите руки поднятыми, — рявкает светловолосый солдат, приближаясь к нам.
Пинком я поднимаю решетку до конца.
Затем обнимаю Аиду и говорю: — Сделай глубокий вдох.
Чувствую, как напрягается ее тело.
Я подхватываю ее на руки и прыгаю вниз через решетку, в трубу шириной больше одного метра, которая ведет бог знает куда.
Мы погружаемся в грязную, ледяную воду.
Быстрое течение тащит нас за собой.
Темно, так темно, что нет разницы, открыты или закрыты глаза. Держась за Аиду железной хваткой, я протягиваю одну руку вверх, чтобы проверить, есть ли воздух над нами. Ладонь касается трубы, без какого-либо пространства между водой и металлом.
Значит, нужно пробираться как можно быстрее. Течение несет нас вперед, но я отталкиваюсь ногами, ускоряя движение.
Мы находимся здесь уже, наверное, секунд тридцать. Я могу задержать дыхание более чем на две с половиной минуты. Не думаю, что Аида сможет продержаться больше минуты или около того.
Она не борется в моих руках, не сопротивляется. Но я чувствую, как она напряжена и напугана. Она доверяет мне. Боже, надеюсь, я не совершил худшую из ошибок.
Мы мчимся вперед, я толкаюсь все сильнее. А потом мы вылетаем из выпускной трубы, падаем с высоты около полутора метров прямо в реку Чикаго.
Течение выносит нас в центр реки, примерно в шестистах метрах от каждого берега. Это не то место, где я хочу быть, на случай,
Аида прижимается к моей шее, гребя только одной рукой. Она не очень сильный пловец, а течение сильное. Она дрожит. Я тоже.
— Как ты узнал, что мы сможем выбраться оттуда? — спрашивает она меня, стуча зубами.
— Я не знал, — говорю я. — Как, черт возьми, ты меня нашла?
— О, я все время была с тобой! — радостно говорит Аида. — Эта предательская сучка Джада подмешала в наши напитки наркотики, но я не стала пить свой, потому что он выглядел странно.
— Почему ты не сказала мне об этом?
— Я собиралась! — говорит она. — Но ты уже осушил его. Я не хочу превращать это в культурную критику, но вы, ирландцы, могли бы научиться потягивать напиток время от времени. Не все надо пить залпом.
Я закатываю глаза.
— В общем, — говорит она, — я пыталась отвести тебя к машине, но ты спотыкался и говорил невнятно, и вышибалы перекрыли мне дорогу. Поэтому, когда ты отключился, я притворилась, что тоже отключилась. Я была такой вялой, что ты бы поразился моей игре. Даже когда здоровяк прищемил мне руку багажником, я никак не отреагировала.
Я уставился на нее в изумлении. Пока я был в отключке, она, очевидно, строила план.
— Итак, они привезли нас на склад. Затем занесли внутрь. Тебя забрали, а меня поместили в какую-то комнату. Парень не связал меня, потому что думал, что я все еще без сознания. Он оставил меня одну на секунду. Но запер дверь. А телефона у меня не было — он забрал сумочку и пистолет Данте. Так что вместо этого я забралась в вентиляцию...
— Ты что?
— Да, — она ухмыляется. — Я использовала ноготь, чтобы повернуть винт, сняла крышку. Выбралась наружу. Не забыла поставить крышку обратно. Жаль, что я не смогла остаться, чтобы увидеть лицо охранника, когда он вернулся — наверное, он подумал, что я проделала какой-то трюк Гудини. По пути я потеряла свои ботинки, потому что они слишком громко шумели в вентиляции. Потом спустилась в маленькую кухню — там был холодильник, морозилка и полный шкаф спиртного. Вот как я изготовила «коктейль Молотова». Там было много всякой всячины — должно быть, Зейджак часто работает в этом здании, а не только когда пытает людей.
Она делает паузу, брови озабоченно сдвинуты.
— Он поранил тебя? У тебя кровотечение...
— Я в порядке, — заверяю я ее. — Он просто слегка резанул.
— В любом случае, — говорит она. — Я слышала, как охранники сходили с ума. Они не хотели говорить ему, что я сбежала, потому что все его боятся. Так что у меня появилось дополнительное время, чтобы побегать вокруг и поднять шум. Я украла пистолет и застрелила одного из них. Потом другой схватил меня сзади, впечатал головой в стену, и мне пришлось выстрелить в его ногу девять раз, прежде чем я попала в нее. Потом у меня больше не было патронов. Но я нашла тебя сразу после этого!