Безжалостный
Шрифт:
– Я хочу сказать… извиниться перед Вакссом.
– Черта с два. Ты не сделал ничего такого, за что следует извиняться.
– За то, что поехал на ленч, чтобы посмотреть на него. – Я не мог ей все объяснить. Десять лет обманывал, не говоря всей правды, вот и сейчас не мог покаяться. Момент выдался неподходящий. – За то, что нарушил его право на уединение.
Ее глаза изумленно раскрылись.
– Это же ресторан. Не частная резиденция. Ты посмотрел на него, он разрядил в нас «Тазер».
– От извинений хуже не будет.
– Как
Пережитое мною однозначно указывало на ее правоту, но переживания эти я столько лет подавлял, вот мне и не хотелось от них отталкиваться.
– Ладно, – кивнул я. – Так что же, по-твоему, нам делать?
– Замки и сигнализация не остановили его этой ночью. Не остановят и следующей. Это место перестало быть безопасным.
– Я позвоню в компанию, которая устанавливала охранную систему, и они ее улучшат.
Пенни покачала головой.
– На это уйдет не один день. И толку от этого не будет. Он слишком умен, чтобы возможные улучшения охранной системы остановили его. Мы должны перебраться в безопасное место, где он нас не найдет.
– Мы не можем вечно бегать. У меня срок сдачи книги.
– Само собой, – кивнула она. – И мы даже не начали покупать рождественские подарки.
– Тем не менее срок у меня есть, – гнул я свое.
– Я не говорю, что мы будем бегать вечно. Просто выгадаем время для сбора информации.
– Какой информации?
– О Ширмане Вакссе. Откуда он взялся? Чем занимается? Его прошлое? Деловые партнеры?
– Он – загадка.
Она взяла с полки банку с маринованной свеклой, которая ранее заинтересовала меня.
– Сними этикетку с этой банки, и содержимое станет загадкой… но только пока ты не вскроешь банку.
– Банку я могу вскрыть, – говорил я уверенно, потому что мы давно уже прикупили электрическую открывалку, и участие человека в самом процессе сводилось только к нажатию кнопки.
– Если Ваксс кажется нам более чем странным, – продолжила Пенни, – его, скорее всего, воспринимает психом кто-то еще, возможно, многие люди, и очень вероятно, что мы сумеем найти человека, который поддержит наши обвинения в том, что Ваксс напал на нас.
Я с неохотой согласился:
– Ладно. Мы найдем безопасное место, а потом выйдем на охоту.
– По-прежнему никаких копов?
– Никаких, пока мы побольше не узнаем о Вакссе. Не хочу устраивать прессе праздник.
– Копы могут не поставить в известность прессу.
– Им придется поговорить с Вакссом. А вот он держать язык за зубами не будет. Пошли. Я помогу тебе собрать вещи.
– Я бы предпочла, чтобы ты вывел Лесси во двор. Приготовил завтрак для Майло. Просмотрел утреннюю электронную почту. Я соберу вещи после душа.
– Я не знаю, почему тот баллончик с пеной для бритья взорвался в чемодане. Я тут совершенно ни при чем.
– Никто
– Я лишь стараюсь максимально использовать пространство. Можно взять с собой меньше чемоданов, если заполняешь каждый кубический дюйм.
Она поцеловала меня в нос и процитировала Честертона: «Муж и жена не могут жить вместе, если не считают, что их совместная жизнь – нескончаемая шутка. Каждый открывает для себя, что другой – не просто дурак, а круглый дурак».
Мы черпали силы друг в друге, но, что более важно, мы находили, что сила наша увеличивается, а любовь расцветает новыми красками от того, что мы могли смеяться над слабостями, как своими, так и другого.
Когда Пенни открыла дверь кладовой, я внезапно осознал, что по ту сторону стоит критик, вооруженный чем-то невероятно острым. Я ошибся. Мы вышли в пустую кухню.
Но предчувствие дурного, увы, меня не подвело, пусть беда случилась чуть позже. Ширман Ваксс еще сильнее напугал нас, нанеся ужасающий удар.
Глава 14
В четверг, в половине шестого утра, за полчаса до рассвета, я поднялся наверх, чтобы разбудить Майло. Он сидел за своим столом, работал на компьютере.
На спине его белой пижамы большие красные буквы складывались в слово «SEEK» [12] .
Лесси стояла на высоком комоде, сверху вниз смотрела на меня.
12
Seek – искать (англ.).
– Каким образом она туда забралась? – спросил я.
– Обычным путем, – ответил Майло, не отрываясь от компьютера.
– И что это за путь?
– Да.
– Майло?
Он не ответил.
Хотя мальчик не прикасался к клавиатуре, по экрану бежали числа и символы. Приглядевшись, я увидел цепочки сложных математических уравнений, которые так быстро преследовали друг друга слева направо, что я ничего не мог в них разобрать.
По правде говоря, я бы ничего не разобрал, даже если бы они стояли на месте. Я радовался, что чековой книжкой, равно как и счетами, заведует Пенни.
Экран потемнел, и Майло тут же напечатал порядка тридцати чисел и символов, которые могли быть и египетскими иероглифами. После того, как закончил, запись оставалась на экране секунду-другую, потом исчезла, и по экрану вновь побежали уравнения, уже безо всякого участия Майло.
– Что происходит? – спросил я.
– Что-то, – ответил шестилетний мальчик.
– Что-то что?
– Да.
Когда мой сын вел себя наиболее загадочно, когда так глубоко уходил в себя, что напоминал аутиста, я всегда удивлялся, завороженный способностью Майло так сконцентрироваться на занимающей его проблеме.