Бхагавадгита
Шрифт:
В самом конце беседы Кришна спрашивает своего ученика, понял ли он его наставление, или он всё ещё в заблуждении, — после чего Арджуна заверяет своего возничего, что заблуждений и сомнений больше нет: он готов выполнить свой варновый долг — сражаться и убивать, не
Примерно такое — разумеется, гораздо более детализированное — впечатление остаётся у «свежего» читателя после первого, не обременённого никакими историческими, филологическими и философскими выкладками чтения поэмы. Он замечает довольно быстро, что стиль Гиты весьма прост, многие стихи удивительно удачны и как бы сами ложатся в память; выразительный лаконизм, афористичность стиха временами заставляют подумать, что перед тобой собрание изречений. Вместе с тем современный читатель не может не насторожиться темнотою и загадочностью и отдельных слов (таких, например, как йога), и отдельных стихов, и отдельных учений, и, наконец, со вздохом закрывая книгу, всего текста в целом. Надо сказать, что эти ощущения — как первые, так и последующие — вполне оправданы: излагая простым языком весьма непростые идеи, Гита принадлежит к тем текстам, чей перевод на современный язык составляет лишь малую часть работы, которую приходится проделать, чтобы пробиться к их пониманию. Видимо, загадочность поэмы хорошо была заметна и самим индийцам: за шесть-восемь столетий (начиная примерно с IX в., которым можно обозначить начало её всеиндийской популярности) вокруг неё успело накопиться больше 50 комментариев, написанных, как правило, величайшими философами своего времени; однако
notes
Сноски
*
Настоящие примечания рассматривают лишь те реалии и аспекты содержания поэмы, которые остались за рамками анализа в основном тексте монографии (Бхагаватгита. Пер. с санскрита, исслед. и примеч. В. С. Семенцова. 2-е изд., испр. и доп. — М.: Издательская фирма «Восточная Литература» РАН, 1999.—256 с. ISBN 5-02-017506-04). Читатель, желающий более подробно углубиться в реалии Гиты, отсылается к этому тексту (см. особенно гл. 11–14), а также к комментированным изданиям Гиты, указанным в библиографии. Следует также иметь в виду, что обосновываемый в данной работе функциональный подход к интерпретации памятника не предполагает какой-либо единой, для всех обязательной концепции его смысла. В процессе рецитации текста его значимые реалии объединяются в психике каждого рецитанта именно в такие структуры, которые могут возникнуть внутри данной психики, со всеми её особенностями. На этом уровне понимание Гиты сугубо индивидуально. Другой уровень понимания, реализуемый в процессе выработки длящегося, безобъектного знания — состояния, снимает всяческие «индивидуальные особенности» и постольку универсален; однако это понимание не может быть выражено в виде комментария.