Библейская археология

Снигирев Ростислав

Наложение всех вышеупомянутых факторов привело к тому, что в 1960–1970-е гг. в США стали раздаваться призывы сменить библейскую археологию профессиональной дисциплиной, – «сиро-палестинской археологией», принимающей все постулаты «новой археологии» и лишь ограничивающей свои изыскания соответствующим географическим регионом. Бурные первоначальные возражения библеистов и археологов-библеистов старой школы были отвергнуты новым поколением ученых, захваченных духом времени. В результате этих событий к середине 80-х гг.

XX в. в библейской археологии сложилась удручающая картина: в Европе востоковедение еще в 30-е гг. заявило себя наукой светской; в Израиле археология преследует весьма прагматичные цели, слабо связанные с библеистикой; вот и в США сформировалась светская, очень специализированная,

сложная и дорогостоящая дисциплина – «сиро-палестинская археология» с основными центрами изучения в Гарварде (см. «Harvard Semitic Monographs»), университетах Чикаго, Аризоны, Торонто и Колумбийском университете (см. «Journal of the Ancient Near Eastern Society»). Дисциплина, не пользующаяся таким вниманием, каким пользовалась прежде библейская археология, – дисциплина, лишившаяся финансирования из религиозных центров, но живущая на федеральный счет, – дисциплина, вписывающаяся в общую картину американского ученого мира, отличающегося от остального американского общества атеистическим мировоззрением, – дисциплина, смотрящая на Библию как на один из письменных источников, и притом малодостоверный, – дисциплина, изучаемая историками, антропологами, востоковедами (и лишь в качестве исключения преподающаяся в учебных заведениях либеральных протестантских конфессий). Вышеизложенные обстоятельства давали все основания исследователям, жившим в то время, говорить о крахе и даже смерти библейской археологии. Однако та же середина 80-х гг. XX в. стала не только временем выхода американской религиозной жизни из кризиса, что охарактеризовалось ростом числа членов приходских общин и учащихся семинарий и приходских школ, бурным развитием фундаментализма, резко порвавшего с либеральным богословием 70-х гг. XX в., но и временем рождения «новой» библейской археологии. Парадоксально, но «новая» библейская археология куда больше напоминает европейскую и отечественную библейскую археологию XIX – начала XX в., чем свою предшественницу эпохи позитивиста Олбрайта. Это – «кабинетная» межотраслевая наука, использующая данные «новой археологии», структурной лингвистики и этнографии для объяснения библейской истории и доказательства возможности ее событий (см., напр.: Hamilton М. The Past as Destiny: Historical Visions in Sam’al and Judah under Assyrian Hegemony // HTR. 1998. V. 91, № 3. P. 215–250). (С европейским вариантом подобной «кабинетной» науки можно ознакомиться по книге: Василиадис Н. Библия и археология. М., 2004.)

Особенно плодотворным является творческое использование наработок «новой археологии»: ценный материал для библейской археологии дали междисциплинарные исследования У. Девера и Р. Когена на плоскогорье Центрального Негева, Дж. Сегера в Лахаве и Т. Леви в Шикмиме, Р. Шауба и У. Раста в Баб эд-Дхра, Дж. Рольфсона в Айн-Гхасале и французской экспедиции С. Фальконе и С. Магнес-Гардинье в Телль эль-Хайат. Методология «новой археологии» дала возможность реконструкции климата, флоры и фауны библейских времен и помогла восстановить демографию поселений на Святой Земле от эпохи раннего бронзового века (период Патриархов) и до римского периода, – что не только в совершенно ином свете представило некоторые периоды священной истории, но и научным образом наконец-то подтвердило историю завоевания Святой Земли.

Полезной для «новой» библейской археологии оказалась теория систем, дающая возможность реконструкции древних цивилизаций на базе и неполных данных, так как некоторые слабо известные общественные системы могут быть реконструированы на основании анализа систем известных. Особую роль в «новой» библейской археологии играет пользующаяся большим уважением «новой археологии» этноархеология, использующая этнографические данные, собранные при исследовании примитивных культур древних, находившихся на сходном уровне развития. Данная дисциплина, столь популярная в европейской библейской археологии XIX – начала XX в., была в свое время отвергнута американскими учеными, не принимавшими саму мысль о возможности развития библейского общества по законам «дикарей из колоний».

Итак, мы видим, что зарубежная библейская

археология, зародившись как христианский ответ на богоборческий рационализм нового времени, пройдя все стадии развития науки – от дилетантского кладоискательства до межотраслевого исследования, выдержав искушение протестантским позитивизмом и воинствующим секуляризмом, осталась тем, чем была во время своего появления: разделом библеистики, на основании археологических данных объясняющим события священной истории и подтверждающим их действительность.

Новозаветная археология

Особо следует сказать о новозаветной археологии, сформировавшейся как отдельная дисциплина довольно-таки поздно.

Произошло это в силу следующих обстоятельств.

Во-первых, на Святой Земле мало впечатляющих памятников новозаветного периода – храмов, акведуков, театров, цирков, ипподромов и т. п., а в XIX в. археологи более интересовались грандиозными памятниками Египта и Междуречья.

Во-вторых, в XIX в. казалось, что вполне достаточно изучать памятники Малой Азии, Греции и Италии, на землях которых и разворачивались события новозаветной истории. Исследование эллинистической и римской Палестины началось куда позже.

Раскопки производились в местах, упомянутых в Новом Завете. В числе первых объектов исследования стал Капернаум, описанный еще в 1857 г. Э. Робинсоном, идентифицировавшим известную из Нового Завета синагогу, но не сумевшим определить местонахождение самого города (Тел Гум). Далее место часто описывалось, а в 1921 г. Г. Орфали были начаты систематические раскопки, продолженные в 1968 г. В. Корбо и С. Лоффреда. Вифлеем (Бет-Лехем) и Церковь Рождества Христова впервые были обследованы Л.-Х. Винсентом и Ф.-М. Абелем в 1914 г.; в Назарете раскопки проводили П. Вио в 1890–1909 гг. и Б. Багатти в 1954 году. «Кабинетные» археологи также составили многотомные описания новозаветных Антиохии, Эфеса, Лаодикии и Афин.

Время между двумя мировыми войнами, – время расцвета археологии Ветхого Завета, не дало никаких серьезных исследований новозаветной Палестины. После бума, вызванного кумранскими находками, положение резко меняется, и уже в 1960 г. Олбрайт в пересмотренное издание «Археологии Палестины» включил следующие памятники: гробницы из Телль Мариса, мавзолей Товиадов в Арак эль-Эмире, эллинистическую цитадель в Беф-Цуре, так называемую крепость Симона Маккавея в Газере, оссуарии и гробницы этого периода, некоторые объекты в Иерусалиме – стены, Арку Ecce Homo («Се Человек»), предполагаемый помост Гаввафа, новозаветный уровень Иерихона (раскопки 1950–1951 гг.), иорданские города Гераса и Петра (Села), синагоги Галилеи (в том числе в Капернауме), некоторые эпиграфические надписи, с именами, известными из Нового Завета. Свитки Мертвого моря не были упомянуты Олбрайтом, но Дж. Райт в своей «Библейской археологии» (1962) (рус. перевод см.: Райт Дж. Библейская археология. СПб., 2003) говорит о них подробно.

Тем временем в Иерусалиме, до Войны 1967 года, было проведено сорок шесть раскопок такими известными исследователями, как Р. Гамильтон, М. Ави-Йона, К. Кеньон, Дж. Хеннеси, интересовавшимися определением местонахождения Голгофы, Гроба Христова, городских стен новозаветного периода, дворца Ирода.

Раскопки в Кесарии Палестинской (совр. Кайзарийе), административном центре римской Палестины, проводились с 1948-го по 1963 г. такими светилами, как Дж. Ори, М. Ави-Йона, А. Фрова, А. Негев, Э. Линк.

С 1960-х гг. интересы исследователей постепенно переместились от классического искусства и археологии к следующим вопросам: топография новозаветной Палестины, размеры и население древних городов и деревень, реконструкция сельской и городской жизни, природа и степень эллинизации, уровень греко-арамейского билингвизма, природа и уровень урбанизации, понимание еврейских похоронных обычаев, изучение синагогальной архитектуры, идентификации домовых церквей, особенности римского правления в Иудее, определение прожиточных минимумов, изучение региональной римской архитектуры, исследование водных систем, определение древних способов изготовления оливкового масла и вина.