"Библиотечка военных приключений-2". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
За окном зазвенел, замирая, пронзительный крик. Вася отшатнулся от окна:
— Анжелика!
Земля словно ушла из-под его ног. Взлетев, оборвались высокие качели, и он падал, падал с огромной высоты, и мелькали перед его глазами виселицы… дула автоматов…
Новый крик Анжелики вернул Васю к действительности. Он прижал к груди автомат и кинулся по лестнице вниз.
Но Мехти оказался быстрее его. Он схватил Васю за плечи и потащил наверх. Между ними завязалась борьба.
— Пусти, пусти, Мехти! Они же убьют ее! Пусти! — хрипел Вася,
Втащив Васю на площадку, Мехти остановился.
— Анжелика! Анжелика! — в отчаянии выкрикнул Вася. Мехти зажал ему рукой рот и сказал глухим, каким-то не своим голосом:
— Если ты не замолчишь… то не знаю, что я с тобой сделаю! Ты что, хочешь, чтоб и тебя убили?
Крик Анжелики звучал все отчаянней, он раздавался совсем рядом.
— Пусть убьют! — чуть не плача, прошептал Вася. — Прежде чем они убьют меня, я успею уложить человек двадцать! А схватят — так я буду рядом с Анжеликой! Отпусти, Мехти, прошу тебя…
Вася не договорил, вдруг пошатнулся и в изнеможении прислонился спиной к стене.
Мехти чувствовал, что и его покидают силы. Он знал, какие муки приходится терпеть Анжелике.
Будь это прежде, Мехти, пожалуй, не стерпел бы, выхватил бы пистолет, выбежал на улицу, попытался сделать невозможное: вырвать Анжелику из лап гитлеровцев. И так было бы во сто крат легче, чем стоять неподвижно у окна и слушать, как кричит Анжелика. Но Мехти понимал: гитлеровцы только этого и ждут: они ведь и рассчитывают на то, что партизаны не выдержат, кинутся на выручку товарищу — прямо под фашистские пули! Нет! Стой здесь, Мехти. Ты же сильней и умней их… Анжелику ты все равно не спасешь, а других поставишь под удар: фашисты выйдут из кино невредимыми, и, кто знает, сколько добрых, честных людей примет смерть от их рук. «Прежде всего ты должен заботиться об успешном выполнении заданий», — вспомнились Мехти слова полковника. Во имя долга ты должен победить самого себя, Мехти.
Наклонившись над Васей, Мехти потряс его за плечо:
— Вася, друг, очнись! Очнись, Вася! Нам нельзя больше оставаться здесь. Вася, ты слышишь? Вставай!
Вася слышал голос Мехти как сквозь сон. Он смотрел на него помутневшими глазами. Сознание медленно возвращалось к нему.
— Вставай! — уже приказал Мехти. — Вставай, Вася, надо уходить отсюда.
И тут до них снова донесся голос Анжелики.
— Отпустите меня! — кричала она из последних сил. — Моя смена начинается! Моя смена начинается, мне нужно торопиться! Отпустите, вы слышите?
Анжелика давала им знать: сеанс в кинотеатре начинается, спешите!..
— Спасибо, Анжелика, мы слышим тебя, — дрогнувшим голосом проговорил Мехти и повернулся к Васе: — Ты слышишь, Вася, она напоминает нам о нашем долге. Мы должны взорвать кинотеатр! Ты слышишь, Анжелика зовет нас!
Да, Вася слышал каждое слово Анжелики. Он медленно поправил свой пояс, хрипло сказал:
— Пойдем!
Было ясно, что Анжелика, сама
— Что же ты ждешь? — нетерпеливо выкрикнул Вася. — Скорей туда, к кинотеатру!
— Да… если это удастся, — думая о том, как им уйти отсюда, сказал Мехти.
Внешне он казался сейчас спокойным, но мысль его работала с лихорадочной быстротой. Перед тем как выбрать это парадное, он тщательно изучил все входы и выходы из него. Это был большой дом, с выходами на разные улицы, с несколькими парадными подъездами. Но ведь оцеплен весь квартал, и дороги закрыты со всех сторон. Единственное, что помогало им, — это темнота и немецкая форма, которая была на обоих.
Мехти подошел к окну, окинул взглядом площадь. На ней было полным-полно немцев. Они входили во все парадные и ворота, выволакивали оттуда людей. Люди не понимали, почему их хватают и проверяют у них документы; они кричали, бранились. На площади поднялась страшная суматоха. Мехти увидел, что немцы подходят к дому, где находились они с Васей. Он как будто только этого и ждал.
— Идем, Вася. Скорее! — заторопил он. — Нам надо затеряться среди солдат. Понимаешь? Как будто мы вместе с ними ищем партизан.
— Понятно.
С силой распахнув парадные двери, они выбежали на улицу. Навстречу им кинулись трое эсэсовцев. Эсесовцы были явно озадачены: когда же эти двое успели войти в подъезд, в который еще никто вроде не входил?
— Скорее на чердак! — скомандовал Мехти. — И возьмите побольше людей, взломать дверь!
Он повторил это приказание нескольким эсэсовцам, и через минуту до пятнадцати гитлеровцев бежали уже на седьмой этаж к чердаку.
Вася озирался по сторонам, ища глазами Анжелику, но Мехти сильно толкнул его в бок.
— Вперед и налево, — шепнул он. — Там больше немцев.
Вася шел машинально; мысли у него были сбивчивыми. В этой толпе находится и Анжелика… И ее мучают. А он, Вася, знает об этом и все-таки оставляет ее на растерзание этим зверям.
— Налево, налево! — еще раз напомнил ему Мехти. Он видел, что с Васей творится неладное, и был поэтому напряжен вдвойне.
Слева от них, справа, впереди и сзади сновали немцы. Мехти искусно лавировал между ними, постепенно продвигаясь вперед. Если им удастся миновать и этот вот угол, то они забегут во двор противоположного дома и смогут выйти через другие ворота за кольцо облавы.
Не доходя шагов тридцати до угла, Мехти вдруг замер как вкопанный. На углу, в бледном свете фар, стоял Карранти. Он что-то приказывал двум нацистам.
— Назад! — тихо приказал Мехти. — Нет, уже поздно. Он заметил нас. Видишь — зовет. Надо идти на него и, поравнявшись, стрелять. Только бы не промахнуться!.. А за Анжелику, Вася, не обижайся. Я не мог поступить иначе.
Вася в упор смотрел на Карранти.
— Пошли! — сказал Мехти.
Они шли быстро, так же как и все вокруг них. Осталось семь-восемь шагов…