Библия Раджниша. Том 2. Книга 1
Шрифт:
Конечно, он рассердился, и он все еще сердится, он оставался сердитым на протяжении всех этих двадцати четырех, двадцати пяти лет. И он находился в таком положении, что мог бы причинить мне вред, но и у него не хватило духу. Он был заместителем премьер-министра, потом премьер-министром. Перед тем как стать премьер-министром, он даже обращался ко мне за помощью. Он позвонил мне, не отдавая себе отчета, позднее он узнал, что звонить мне было абсолютным абсурдом. Он был заместителем премьер-министра у Индиры Ганди; неконституционный пост сам по себе.
Первый премьер-министр Индии Джавахарлал Неру имел конфликт с другим учеником Ганди Сардаром Валлабхбхаи Пателом. Конфликт был таким, что если бы были
Когда произошла революция, Иосиф Сталин был секретарем коммунистической партии. Он не был великим лидером или чем-то в этом роде. Его функция заключалась в организации — он был главным клерком коммунистической партии, если выразиться точно. Но как раз из-за того, что он был секретарем, он знал все, все проходило через его руки. Ему был знаком каждый человек, и у него была потрясающая хватка на людей.
Такая же ситуация была и с Сардаром Валлабхбхаи Пателом. Он был человек, очень сильный, говорю я вам, почти как Иосиф Сталин. Сталин - это не настоящее имя, ему дали его, потому что по-русски это означает «человек из стали». Странно, но в Индии Сардара Валлабхбхаи Патела звали лауха пуруш, что также означает «человек из стали». Это точный перевод слова «сталин».
Сардар Валлабхбхаи Пател имел хватку к организации, внутреннюю хватку. Он не производил на публику такого впечатления, как Джавахарлал. Если бы пошла голосовать вся Индия, то на выборах победил бы Джавахарлал, никто не стал бы выступать против него. Но если бы голосование проводилось внутри партии конгресса, правящей партии, тогда Валлабхбхаи мог победить любого.
Чтобы избежать такого голосования, ведь тогда это было бы решением партии, Ганди сказал: «Будет хорошо создать один пост заместителя премьер-министра, поэтому Сардар Валлабхбхаи Пател будет рад тому, что если он и не первый, то второй человек». И второму человеку есть все шансы в любой момент стать первым, если первого человека выбрасывают, или он умирает, или происходит что-нибудь еще.
И Сардар Валлабхбхаи Пател был достаточно умен, чтобы сбросить того, кто был перед ним. Джавахарлал же был невинным человеком. Он совершенно не был политиком. Таким образом, без всякого конституционного основания немедленно было сделано добавление о введении поста заместителя премьер-министра. Это было сделано для Сардара Валлабхбхаи Патела.
Когда Неру и Пател умерли, этот пост был устранен, потому что он был неконституционным, но он был снова возобновлен при Индире Ганди и Морари Десаи. Тот же самый конфликт: Индира была дочерью Джавахарлала, а Морари Десаи - почти приемный сын, политически, Сардра Валлабхбхаи Патела. Он был его учеником в политике, главным учеником.
Позднее Морари понял, что это было мое предложение Индире выбросить его прочь. А я предложил это так, между прочим. Я говорил с ней почти час. Она слушала, а в конце сказала только: «Все, что вы говорите, правильно и должно быть сделано, но вы не знаете моей ситуации: мой кабинет не мой, мой заместитель премьер-министра не мой. В кабинете постоянно так много конфликтов и борьбы; он старается выбросить меня всеми правдами и неправдами, любым способом, чтобы самому стать премьер-министром ».
«Если я скажу то, о чем вы говорите, все будут с ним, никто не останется со мной - ведь вещи, которые вы предлагаете, настолько противоречат индийскому уму, индийской традиции, индийскому образу мысли, что никто не поддержит меня. Если хотите, я могу предложить это перед кабинетом, но на следующий день вы услышите, что Индира уже не премьер-министр».
Тогда, просто так, между прочим, я сказал: «Тогда почему бы вам не выбросить Морари Десаи первой, ведь это он манипулирует всеми остальными. Все остальные - пигмеи. У
Только один человек может манипулировать всеми этими пигмеями, и это Морари Десаи; поэтому сначала покончите с ним. И если вы покончите с ним, все они будут с вами; поскольку никто из них не может стать вторым человеком. Создайте ситуацию, когда этот человек будет мешать всем, выбросите его, и никто его не поддержит».
Точно так и случилось: в течение восьми дней Морари Десаи был выброшен, и никто не поддержал его. Они все были счастливы, потому что теперь все стали равными; не осталось ни одного человека, который имел бы национальное значение, за исключением Индиры. Если бы и Индира ушла, умерла, или с ней что-нибудь случилось, эти пигмеи приобрели бы власть; другим способом они не могли иметь ее. Итак, с устранением Морари для них была пройдена лишь половина пути; теперь единственную проблему составляла Индира.
Морари не понимал этого, но позднее он понял. Ему рассказал секретарь Индиры, который подслушивал из соседней комнаты. Морари Десаи попросил меня помочь ему. Он сказал, что его выбросили, и это было несправедливо, нечестно; ему не высказали ни одной причины, просто сказали подать в отставку.
И он сказал: «Странное дело, поскольку всего восемь дней назад не было и разговора об отставке, между мной и ею не было никакого конфликта. И еще одна странность заключается в том, что я всегда думал, что остальные поддерживают меня против Индиры. Когда же меня выбрасывали, ни один министр кабинета не был против этого. Они радовались! У них была вечеринка, праздник!» Он сказал мне: «Мне нужна помощь».
Я сказал: «Вы обратились не к тому человеку. Я буду последним в этом мире, кто поможет вам. Если бы вы тонули в реке, а я проходил мимо, и вы кричали бы: "На помощь! На помощь! Я тону!", - я сказал бы: "Делайте это потише. Не нарушайте мою утреннюю прогулку"».
Он сказал: «Что! Вы шутите?»
Я сказал: «Нет. С политиками я никогда не шучу; я очень серьезен».
Позднее он обнаружил, что это было в основном мое предложение, запавшее Индире на ум; это была простая математика, что если выбросить этого человека, то не о чем больше будет беспокоиться: все остальные были провинциалами. Тогда она уже могла делать все, что хотела, и никто не мог пойти против нее, потому что никто не представлял Индию как таковую. А Индия - это такая большая страна, - тридцать штатов, - что если вы представляете один штат, то какое это имеет значение? Это и запало ей на ум. И Морари стал ей еще более враждебным.
Точно так же, как он обратился ко мне за помощью, он обращался за помощью ко всем, о ком думал, что они обладают хоть какой-то властью над людьми, - он просил каждого. Он был попрошайкой. И он нашел одного человека, обладавшего национальным характером, Джаипракаша Нараяна. Тот, правда, никогда не занимался политикой. Он отрекся от политики и был искренним человеком, но, как я все время объясняю вам, даже самый искренний человек...
Он был великим служителем общества, он послужил Индии многими путями, но и он подтвердил мою точку зрения. Всю свою жизнь он посвятил борьбе за свободу, и после освобождения Джавахарлал хотел, чтобы он стал его преемником, - он отказался. Естественно, всякий подумал бы, что он смиренный человек, - какое еще большее смирение, какую еще большую покорность можно себе представить? Он решил остаться никем, когда Джавахарлал предлагал ему: «Просто будьте членом моего кабинета, и я сделаю вас своим преемником. Я готов объявить об этом». И у него были способности стать хорошим преемником Джавахарлала.