Бич Божий
Шрифт:
Бунта, к счастью, не случилось, но префектом Петроний все-таки стал. И именно в этом качестве явился в гости к благородной Климентине, повергнув в испуг и саму матрону, и ее многочисленных клиентов. Климентина чувствовала себя без вины виноватой. Она, конечно, склоняла Луцию к измене, но делала это не по своей воле, а исключительно по приказу своего божественного повелителя. И во дворец императора покойная жена сиятельного Петрония попала без ее участия.
– Я знаю, что твоей вины, матрона, в ее смерти нет, – холодно бросил Петроний, присаживаясь к столу, – но если ты будешь без конца об
Климентине было что терять. До сих пор император щедро оплачивал ее услуги. Настолько щедро, что даже потери, понесенные в Медиолане, не слишком отразились на благосостоянии матроны. Вдова Валериана буквально купалась в роскоши. Зато ее отношения с Церковью оставляли желать лучшего.
Климентину подозревали в ереси и в приверженности древним культам самого скандального толка. Достаточно было даже не слова, а просто намека божественного Валентиниана, чтобы служители Церкви набросились на блудницу, лишив ее не только состояния, но и имени.
– Чего ты хочешь от меня, префект? – спросила матрона.
– Я хочу видеть дукса Ратмира, и ты, благородная Климентина, сведешь меня с ним.
– Но ведь высокородный Ратмир либо бежал, либо убит, – попробовала протестовать хозяйка.
– Я точно знаю, что дукс в Риме, – криво усмехнулся Петроний. – И ты, матрона, догадываешься, где он скрывается. Поверь мне на слово, благородная Климентина, это в твоих интересах.
– Хорошо, – вздохнула вдова. – Я сделаю все, что в моих силах.
Петронию нужны были люди, способные нанести бестрепетной рукой смертельный удар божественному Валентиниану и стойко принять смерть от руки палача. Дезертиры для этой цели не годились. То есть убить они могли любого, в том числе и императора, но подонки не выдержали бы пыток, назвав имя заказчика. А Петроний хотел жить, более того, он хотел властвовать. И ступенями к его возвышению должны были стать двое – императрица Евпраксия и дукс Ратмир. Последнего он устранит рано или поздно. Но пока Петроний жаждал видеть опального дукса даже больше, чем свою любовницу-императрицу.
Их встреча состоялась в одном из притонов Рима, куда Петроний явился один, в простом плаще, одетый не лучше, чем обитатели городского дна. Префекта провели в небольшой закуток, предназначенный для интимных развлечений, где его уже поджидал распутный сын матроны Пульхерии. Ратмир, в отличие от префекта, был одет как варвар – в кожаную куртку и поношенные штаны. Его меч лежал рядом на лавке. Дукс не доверял Петронию и не собирался этого скрывать.
– Ты решил убить императора? – прямо спросил Ратмир.
– Да.
– Из мести?
– Не только, – возразил Петроний. – Я хочу спасти двух женщин, обреченных на заклание. Одна из них Климентина, другая – Евпраксия.
– Императрица – твоя любовница?
– Да.
– Следовательно, вместо божественного Валентиниана Рим обретет божественного Петрония, – усмехнулся дукс. – А что получу я?
– Ты станешь префектом Галлии, высокородный Ратмир.
–
– Ты не хочешь отомстить за смерть своей матери, благородной Пульхерии? – сухо спросил Петроний.
– Хочу, – пожал плечами Ратмир. – Иначе не пришел бы сюда, рискуя головой.
– Мне нужны люди, способные не только убить императора, но с достоинством принять жребий, выпавший на их долю. Такие люди наверняка есть среди сторонников покойного префекта Аэция.
– Есть, – кивнул Ратмир.
– Валентиниан поручил мне подобрать ему телохранителей. Я думаю, двоих хватит, чтобы нанести императору смертельные удары. Но это должно произойти на глазах многих римлян, в противном случае никто не поверит в святую месть.
– Я пришлю тебе людей, Петроний, – спокойно сказал дукс. – Дни божественного Валентиниана сочтены. У моего друга детства оказалась слишком короткая память. Надеюсь, ты, сиятельный Петроний, не столь забывчив и сдержишь все свои обещания.
– В моем слове можешь не сомневаться, дукс. Во всем Риме нет человека, который осмелился бы упрекнуть патрикия Петрония Максима во лжи.
– Тем лучше, – улыбнулся Ратмир. – Тебя проводить?
– Спасибо, я выберусь сам.
Дукс Ратмир не сразу покинул притон. Некоторое время он сидел в глубокой задумчивости, катая по столу хлебные шарики. Шорох в дверях заставил его вскинуть голову. Мальчишка лет двенадцати, в грязной тунике и обрывке чужого плаща, перетянутого на талии, тенью скользнул к столу и присел на лавку, с которой только что поднялся префект Петроний. Ратмир налил новому гостю вина в кружку, но тот к ней даже не притронулся. В его больших зеленых глазах, устремленных на дукса, были ненависть и боль.
– Это он? – спросил Ратмир.
– В этом нет никаких сомнений, – ответила Веселина. – Именно этот человек ждал негодяев на соседней улочке, и это по его приказу тело благородной Пульхерии бросили в повозку. Сюда его сопровождали люди, среди которых я опознала убийц нашей матери. Ты должен отомстить им, Ратмир.
Дукс не знал, кто был отцом Веселины. Возможно, этого не знала и сама матрона Пульхерия, менявшая любовников едва ли не каждую ночь. Судить мать Ратмир не собирался, но полагал, что она должна была позаботиться о собственной дочери, которой уже исполнилось семнадцать лет. К сожалению, матрона не прислушалась к его словам, быть может просто не успела. А теперь перед Ратмиром и Веселиной стояла непростая задача: не только отомстить убийцам матери, но и найти ее тело, дабы похоронить с соблюдением всех необходимых обрядов.
– Почему она дала тебе венедское имя? – неожиданно спросил Ратмир у сестры.
– Наверное, не хотела, чтобы я стала римлянкой, – нехотя отозвалась девушка. – Ведунье Лады венедское имя больше к лицу.
Веселина спаслась чудом. И не просто спаслась, но и сумела выследить негодяев, разоривших ее дом. Ратмир практически не знал свою сестру. Он был старше ее на двадцать лет и потому, наверное, просто не заметил, как крохотная девчушка превратилась в красивую девушку с большими выразительными глазами и своими представлениями о том, что хорошо, а что плохо в этом мире.