Биение твоего сердца. Название не окончательное, еще может меняться
Шрифт:
Валя в полном оцепенении следила за его движениями, когда он возвращался на свое место. Осознание того, насколько горячей сейчас была ситуация, пришло позже. А сейчас они просто сидели друг напротив друга, и никто не мог отвести взгляд.
– Вкусно.
– произнес Дима, облизываясь. Своими действиями он подталкивал Валю к дальнейшим смелым действиям, наподобие того спонтанного поцелуя в машине.
На раздумья хватило пары секунду. Валя с Димой одновременно встали с пола на колени и потянулись друг к другу. Их губы встретились в неистовом поцелуе.
Глава 10.
Дима
– Ну ты как?
– обратился к нему напарник. Дима ничего не ответил, но его взгляд был красноречивее слов.
Валя тоже в этот момент была зла. Она мерила шагами комнату, пытаясь успокоить свои разбушевавшиеся чувства. А причиной ее злости была она сама. Валя корила себя за свою несдержанность, она осуждала свой порыв. С одной стороны, как можно было еще отреагировать на такое - он ведь буквально хотел съесть девушку, по-настоящему! А с другой стороны, Валя могла показаться легко доступной; да и не так она представляла себе свой первый раз. Да, Дима ей нравится и даже очень, но ведь она ничего о нем не знает. Даже то, что сейчас она живет у него уже не правильно. Но провести их первую ночь вот так, спонтанно и поддавшись страсти... чем тогда это отличается от тех разов, когда ее зажимали в углу в детдоме?
– Нет, конечно, это не одно и тоже!
– произнесла в слух Валя. Она без сил упала на широкую кровать и уставилась в потолок.
– Как у меня только язык повернулся сравнить Диму и тех уродов.
Несмотря на довольно поздний час, девушка вдруг взяла телефон и нашла в записной книжке контакт. Валентина Ивановна - ее тезка, была директором того самого детского дома, где Валя провела почти всю свою жизнь. Это была очень добродушная и светлая женщина, она очень трепетно относилась ко всем детям, в особенности девочкам. Но если ее разозлить... гнева Валентины Ивановны боялись все. Девушка же была самой любимой воспитанницей наставницы, та ей не раз об этом говорила. Именно поэтому Валю не очень любили ее ровесницы, а парни слегка побаивались, но опять же не все. Самые смелые не раз пытались развести ее на что-нибудь, они издевались, глумились над ее внешностью или характером, караулили, даже били. И Валя дралась в ответ. В детстве она еще не знала понятия самоконтроль, девушка еще не загоняла себя в рамки, и если уж приходилось драться - значит так тому и быть. Валя сама заработала уважение к себе.
Валентина Ивановна очень расстраивалась, когда ее воспитанница вновь возвращалась с синяками или оказывалась в лазарете без сознания. Она внушала ей правила, нормы, кричала на нее и наказывала, но в душе гордилась. Несмотря на побои, ярко выраженную воинственность и бесстрашие, Валя оставалась очень доброй и порядочной девочкой. Когда ей было грустно, она ластилась к своей воспитательнице, разговаривала с ней, придумывала какие-то несуществующие сказки и рассказывала их. Да и животных Валя просто обожала, как и они ее. Если нужно чем-то помочь на кухне - Валя самая
Но спустя пять лет она вернулась назад. В ее глазах больше не было той прозорливости, веселья. Нередко ее можно было заметить одиноко сидящую у окна или на улице, в окружении тех же питомцев. Все еще благородная, ответственная, готова на любое самопожертвование. Все знали о том, что случилось с ее приемными родителями и никогда не видели ее плачущей. Валя позволила себе раскрыться, когда ее попытались изнасиловать трое парней - сирот. Пострадали все, нападавшие пролежали в больнице почти две недели, а вот Валя отделалась лишь переломами трех пальцев руки. Тогда Валентина Ивановна вызвала ее к себе, но отчитывать не стала. Валя сама все ей рассказала. Они сидели всю ночь и просто разговаривали, как в старые добрые времена. После этого, казалось, девушка снова стала собой, она чаще смеялась и меньше грустила, больше училась, собиралась сдать экзамены. На выпускном покорила всех своей речью и пообещала не забывать дом.
Вот и сейчас ей нужен был совет опытной женщины, а ближе бывшей воспитательницы никого не было. К счастью, она не спала.
– Валентина Ивановна, здравствуйте. Это Валя Смирнова.
Старушка на том конце зашлась в кашле и ответила не сразу, но зато потом ее было не остановить. Она расспрашивала Валю о ее делах, работе, личной жизни. На последний вопрос девушка ответила очень прозрачно, тут же передумав о чем-то спрашивать. Разговор с воспитательницей успокоил ее, привел в чувство. Закончили они уже после полуночи, примерно тогда же пришло сообщение от Димы:
"Ложись без меня, к утру приеду", - и веселый смайлик в конце. Приняв душ и переодевшись в пижаму, она легла спать.
Утром Димы в квартире не оказалось. Она проверила телефон, но никаких сообщений не было. Делать было нечего, собравшись, девушка отправилась на учебу. Спрашивая на остановке прохожих и водителей маршруток, она нашла нужный номер транспорта и поехала в институт. Беспокойство за мужчину не давало ей сосредоточиться на занятиях, и весь день она просидела как на иголках. Успокоиться удалось лишь в конце третьей пары, когда от Димы, наконец, пришло сообщение.
Дождавшись звонка, она вылетела из аудитории и помчалась к выходу. Знакомый черный автомобиль стоял на парковке.
– Ты где был?
– воскликнула Валя, опустившись на пассажирское кресло. Дима поцеловал ее в щеку и улыбнулся.
– И тебе привет.
– сказал он, заводя двигатель.
– Ты ответишь на мой вопрос?
– уже спокойнее произнесла девушка, отмечая про себя некоторые изменения в мужчине. Выглядел он почему-то бледнее обычного, под глазами залегли тени, а зрачки расширены.
– Что с тобой?
– Я был на работе. Случилось небольшое ЧП, но это не так важно. Ты как? Как день прошел?
Валя перевела взгляд на левую руку, плетью лежащую на колене. Странно, а ведь Дима всегда держит руль двумя руками.
Они доехали до дома минут за десять. Валя первая вышла из машины и еще раз посмотрела на Диму. Он открывал дверь, закрывал, держал ключи - все правой рукой, левая безжизненно висела вдоль тела.
– Что с тобой?
– повторила она, заходя в подъезд. Слегка задев его локтем, она услышала четырхание.