Билет на Луну

Бабин Самуил

– На Пушкине конечно тоже, – согласился Толик, – Просто у нас в доме были все диски с вашими выступлениями. Мама почему-то их собирала.

– Я не одобряю вкус твоей мамы. Там же сплошная похабщина, как это можно было давать слушать детям, – искренне возмутился Кислый, – Через слово, жопа.

– Ну, почему. Ранние ваши вещи, когда вы высмеивали порядке в стране, очень даже ничего. А некоторые и сейчас очень актуально бы звучали.

– Глупость это все, – поморщился Кислый.

– Ничего не глупость, – обиженно ответил

Толик, – Кстати, это не мое личное мнение.

– А чье еще, мамино, – насмешливо спросил Кислый.

– При чем здесь мамино. Моим товарищам по борьбе многим нравится ваш юмор.

– По какой еще борьбе, – опешил Кислый.

– С полицейским режимом, захватившим власть в стране. Кстати в воскресенье митинг будет против строительства на месте Собачьего сквера. Можем вместе сходить. Правда он несогласованный. Поэтому винтилово будет.

– Что будет, – с недоумением переспросил Кислый.

– Полиция будет задерживать, кто придет. Но вы можете на другой стороне дороги постоять. Там обычно не забирают.

– И зачем мне это надо, – сделал брезгливое выражение лица Кислый.

– Вам разве не безразлично, что происходит у нас в городе?

– Не безразлично. Но при чем здесь эти хулиганские сборища, – с негодованием воскликнул Кислый.

– Ну, вы же сами в своих миниатюрах, высмеивали власть и призывали быть не равнодушными.

– Это было давно и не правда, – спрыгивая на землю, усмехнулся Кислый, – Все, прощай. На сегодня концерт закончен. – И он было собрался уходить, как вдруг сзади раздался грозный окрик: «Стоять!», и из темноты вышли двое полицейских в сопровождении дамы с болонкой.

– Вот, они голубчики. Каждую ночь здесь собираются, напьются и песни орут. А этот, – дама указала рукой на Кислого, – У них, главный.

– Документики предъявите товарищ, – сделал шаг в направлении Сидора милиционер и крепко схватил его рукав.

– У меня нет с собой, – растерянно произнес Кислый. – Я тут живу.

– Вам придется проехать с нами, – милиционер с силой притянул к себе Кислого, – Вы арестованы.

– За что?

– За нарушение общественного порядка и распитие алкогольных напитков в не положенном месте, – и милиционер, отработанным приемом заломил руку Кислому и толкнув его в спину скомандовал, – Следуйте вперед.

А в это время второй уже тащил вырывающегося Толика и их вывели к дому, где возле подъезда стоял желтый полицейский Уазик.

***

–Значит, документы предъявить не можете, – сонно смотря на Кислого, спросил его дежурный майор, оформлявший протокол, когда их привезли в отделение полиции.

– Как же я могу, если они остались дома, – возмутился Кислый.

– Кто может подтвердить вашу личность, – невозмутимо продолжал допрос дежурный.

– Кто, кто, – задумался Кислый, – Наверное жена. Но она живет по другому адресу. Дайте телефон, я позвоню, она подтвердит. – Кислый протянул руку к столу, на котором

лежали изъятые у него при осмотре вещи.

– Я сам позвоню, – ударил его по руке дежурный, – Номер телефона назови.

Кислый не задумываясь, быстро, назвал Светкин домашний телефон.

– Помедленнее, – приказал дежурный, набирая на диске номер.

– Але, – через некоторое время произнес дежурный в трубку, – Дежурный шестнадцатого отделения полиции Козлов. У нас находится без документов гражданин называющий себя Кислым, э-э-э…

– Алкид Фемистоклович, – радостно вытянулся к столу Кислый.

– Утверждает, что он ваш муж. Вы можете подтвердить личность задержанного, – отмахнулся от Кислого полицейский и сморщился, прислушиваюсь к ответу.

– Понял. Не знаете такого. Спасибо, – и положил трубку и внимательно посмотрев на Кислого, покачал головой, – Не знает она тебя.

– Врет, – возмутился Кислый. – Подождите. Ну вы то меня должны знать. Я известный артист. Юморист, если хотите. Меня по телевизору каждую неделю показывают в Комик-шоу. Не узнаете, – и он стал крутить головой, чтобы полицейский его лучше рассмотрел.

– Известные артисты в ресторанах дорогой коньяк пьют, а не дешевое пиво в песочнице, – не глядя на него, резюмировал дежурный и дал знак стоящим полицейским, чтобы они его увели.

– Вы не имеете право. Я буду жаловаться, – гневно крикнул Кислый, но согнулся от болезненного удара по печени.

Полицейские подхватив его под руки, протащили по длинному коридору и с грохотом открыв железную дверь, втолкнули в слабоосвещенную камеру с сидящим там на деревянных нарах Толиком.

– Ты тоже здесь, – потирая ушибленный бок, простонал Кислый.

– Ну, а где мне быть. У них бизнес класса нет, – ответил Толик, отодвигаясь, освобождая место Кислому, – Что били уже?

– Это беспредел, – гневно блеснул глазами Кислый.

– Я же вам говорил, в стране полицейский режим, а вы не верили.

– Кстати, насчет полиции. Я ведь могу сообщить полковнику Моржову. Он у них самый главный в районе, – и он, бодро вскочив и подбежав к двери стал с силой колотить, – Откройте, я хочу позвонить полковнику Моржову.

–Остановитесь, – подскочив, Толик с силой оттащил его от двери, – Они сейчас зайдут и изобьют нас дубинками.

– Но как мне сообщить полковнику, что я здесь, – тяжело дыша, произнес Кислый.

– У вас деньги с собой есть?

–Деньги, – Кислый стал шарить по карманам, – Нет. Они забрали кошелек, телефон все.

– Без денег они не дадут позвонить, – с сожалением произнес Толик.

– Кто, – не понял Кислый.

– Менты. Кто еще.

– У меня вот часы есть. Швейцарские. Дорогие, – задрав рукав пиджака показал запястье Кислый.

– Не жалко, – разглядывая часы, спросил Толик.

–Нет. У меня еще много таких.

–Тогда будем ждать, – Толик отошел и сел на нары.