Билл, герой Галактики, на планете непознанных наслаждений
Шрифт:
– Билл, – произнесла Ирма, ставя ногу на трап, – как, ты сказал, зовут этого молодого человека?
– Рик, – ответил Билл и лучезарно улыбнулся.
– Он похож на настоящего джентльмена, – в глазах Ирмы зажегся диковинный огонек.
– Он лучший на свете, Ирма! – уверил ее Билл. – Второго такого парня не найти, обыщи хоть целый свет!
Чудеса, подумал он, карабкаясь следом за Ирмой по трапу на борт звездолета «Желание», готовый к новым восторгам и приключениям, твердо решивший не возвращаться на службу и вести интереснейшую жизнь, которая будет состоять
Выходит, жить не так уж и плохо!
Эпилог
Снова не в седле
– Шикарная у тебя нога, приятель, – заметил бармен. – Повторить?
– Ага, – пробормотал Билл.
– Только тебе придется сесть. У нас тут такие правила. Тех, кто не может сидеть прямо, мы не обслуживаем.
– А, – протянул Билл. – Конечно, конечно.
Бар представлял собой заурядную забегаловку с пластиковой стойкой, обстановкой в неосортирном стиле и множеством кранов, причем все они были закупорены. В темных углах спали познавшие алкогольное счастье и отрубившиеся солдаты, которые сбежали из армии и спешили надраться, пока не придет черед просыхать. Расхлябанный робот-уборщик, лязгая суставами и то и дело поскальзываясь, сметал с желтоватого линолеума многочисленные лужи, пакеты из-под псевдокартофельных чипсов, окурки сигар и прочее, в том числе башмаки и пилотки, которые попадались ему на глаза и втягивались в разинутую пасть мусороприемника.
Бар назывался «Клуб котобоев». Стойку и стены украшали набитые чучела котов и кошек. Билл, разумеется, мог бы отправиться на турбоэкспрессе в город, но тамошние бары не годились этому и в подметки – ужасно! – и к тому же деньги были на исходе. Кроме того, завтра ему предстояло сделать что-то очень важное; правда, сколько ни старался, он так и не сумел вспомнить, что именно.
Он пьяно вскинул голову, попробовал напрячь память… Робот шлепнул его по лицу своей жирной и мокрой насадкой-тряпкой.
Неудивительно, что бармен пришел в восхищение от его ноги! Та лежала на стойке, а сам Билл распростерся на полу, на который рухнул несколько секунд назад. Кое-как Герой Галактики исхитрился сменить положение, поднялся, уронил голову на стойку, а ногу опустил на пол. Нога по-прежнему заканчивалась раздвоенным копытом, но Биллу было наплевать.
Да, ему было наплевать – на все и на всех!
Когда Билл сел, довольный бармен, видя, что клиент в порядке, разве что чуть-чуть покачивается, открыл бутылку «Старого Растворителя и Тараканомора» и наполнил стакан Билла, что называется, всклень.
Билл выпил.
Да, это явно не «Святограальское крепкое». Ну и ладно, спиртное есть спиртное. А забытье есть забытье.
– И клыки твои мне тоже нравятся, – продолжал бармен, судя по плохо пришитым нашивкам на рукавах – нестроевой солдат. Должно быть, подрабатывает. – Ты ведь инструктор, верно?
Билл фыркнул.
– Говорят, на подходе новая партия новобранцев. Кто их будет учить уму-разуму? Ты?
Билл фыркнул снова. Он очень любил подражать свиньям. Значит, вот какое
– Послушай, а не слишком ли ты много выпил, если тебе завтра вставать в четыре утра? – справился бармен.
– Все нормально. Как раз буду зол как садист. Наливай и заткнись, – Билл улыбнулся.
– Как скажешь, приятель, – бармен пожал плечами. – За счет заведения. Между прочим, у тебя такой вид, словно твоя подружка сбежала к твоему лучшему другу.
Глаза Билла широко раскрылись. Жидкость выплеснулась из стакана на стойку. Он схватил бармена за грудки и притянул к себе.
– Чего? Неужели все знают?
– Хрр! – прохрипел бармен, начиная задыхаться. Билл слегка ослабил хватку, и бармен принялся жадно глотать живительный, пускай даже с мерзким привкусом, воздух. – Отпусти! Я ничего про тебя не знаю! Извини, если ненароком обмолвился не о том. Слушай, будь моим гостем! Забирай всю бутылку!
– Ее звали Ирма, – проговорил Билл, фыркнул и отпустил бармена. – Она была сверхновой в моей галактике! – Он покачал головой, налил себе виски и какое-то время тупо глядел на стакан. – Но все хорошее рано или поздно кончается, а конец покинутого солдата – всегда трагедия. Она бросила меня и ушла к Рику. Старина Билл чуть не сыграл в ящик, ведь во Вселенной возникла черная, грязная дыра!
– Елки-палки, Билл! Мне очень жаль.
Услышав «елки-палки», Билл пристально поглядел на бармена. Нет, на черепе того не было никакого шва, а потому он не мог быть замаскированным чинджером Бгр. Вдобавок Бгр удрал на спасательной шлюпке вскоре после того, как их вышвырнуло из Зажелезии. Легендарную страну пивоварен им найти так и не удалось. Однако они выпили все спиртное, которое нашлось на корабле, что, если оглянуться, и было причиной разлуки с Ирмой. Рик быстро выяснил, что Ирма влечет его сильнее выпивки, а она, естественно, влюбилась в него по уши и забыла про наклюкавшегося до невменяемости Билла. По крайней мере, такую картину событий нарисовало воображение Героя Галактики.
Он очнулся на Костоломии-IV и увидел приколотую к форменной рубашке записку с извинениями, а в следующий миг сообразил, что к нему, по-собачьи завывая от восторга, приближаются полицейские.
Вот так, как гласит избитое, но тем не менее повторяемое на все лады присловье, все и вышло. В армии ощущалась нехватка инструкторов: последнего съели новобранцы. Поэтому Билла мигом переправили в лагерь имени Брежнева, наказав усердно дробить новобранцев на армейской дробилке и выкидывать отбросы.
Он, прикончив немногих уцелевших в желудке бактерий очередной порцией «Старого Растворителя», не мог не вспомнить, что писал в своей записке чинджер Бгр – в той самой, какую нашел в собственном ухе на следующее утро после побега ящерицы.
«Извини за все неприятности и хлопоты, которые я тебе доставил, связавшись с этим негодным докторишкой. Я всего лишь хочу жить в справедливой, мирной Вселенной. Того же, по-моему, хотят все, за исключением всяких разных вояк. Подписано: твой приятель, чинджер Бгр».