Бином Ньютона, или Красные и Белые. Ленинградская сага.
Шрифт:
— Ну и ладушки… а ведь я вам командира орудия привел! — радостно стказал Вершинину чекист. — Ловко, да? Горвоенком в голос рыдает, что у него таких военспецов нет, а в НКВД, как в Греции, всегда всё есть! Держите!
И, заметив, как вытянулось у меня лицо, участливо спросил:
— Что, не по Сеньке шапка?
— Так точно… — с легкой презрительной гримасой ответил я. — Фейерверкер — это унтерская должность, ну, в крайнем случае, крутом как пшенная каша, фельфебельская…
— Ошибаетесь. Были и такие орудия, которыми подполковники командовали!
— Я таких орудий не знал-с! — парировал я.
Вершинин внимательно посмотрел мне в глаза и спросил
— Вы в каком полку служили? [6]
— Лейб-Гвардии Его Императорского Величества Тяжелый Артиллерийский Дивизион. — с достоинством ответил я.
— Какая система?
6
Вопрос очень некорректный. Офицеры Императорской армии, во всяком случае, одного рода войск, друг друга знали лично. Хотя бы шапочно, но были знакомы…
— Шестидюймовая осадная пушка обр. 1877 года в 190 пудов, модернизированная, с компрессором Дурляхова.
— Того самого, который хер потерял? — по-артиллерийский пошутил Вершинин (Русский генерал Дурляхер, с началом Великой войны, изменил фамилию на Дурляхов, что в очередной раз подчеркивает врожденную ксенофобию «ruski». Прим. Редактора) — Что заканчивали?
— Два курса Университета, физмат. Потом — Михайловское, ускоренный выпуск, с отличием. Выбрал Гвардию..
— Последнее звание в старой армии?
— Штабс-капитан.
— Не слишком ли Вы были молоды для четырех звездочек?
Я пожал плечами:
— Немцы помогли! Пришел на КОВ, [7] а как убили СоБа [8] — стал СоБом…(непонятные слова. Прим переводчика).
— Награды?
— Как у всех «Клюква» (Орден Св. Анны четвертой степени. Прим. Переводчика), Станислав третьей да Владимир четвертой, все с мечами…(Про золотое Георгиевское оружие я скромно промолчал, потому что — право слово! так и не понял, за что конкретно его мне дали. Батарейные остряки шутили — за то, что я очень хорошо и даже мило смотрелся в кинохронике Патэ.)
7
Командир огневого взвода
8
Старший офицер батареи
— Ну-ну…зайдем.
Мы вошли в комнату, похожую на монашескую келью. Стоящий посреди неё стол был завален какими-то чертежами, схемами, эскизами…
Вершинин решительно сдвинул в сторону весь этот хлам, вручил мне вытащенную из нагрудного кармана вечную ручку с золотым пером и сказал:
— Вот Вам задача…Координаты цели 47–12, 28–03, Оп -47–44, 28–12, ОН тридцать три — ноль, высота места цели 220, ОП-202, рассчитать ДЦТ, доворот от ОН…время пош…
— Одиннадцать двести, шесть — шесть-ноль! (Полная чушь. Как сообщил нам наш консультант, полковник артиллерии М. Суомолайнен, решить такую задачу в уме просто нереально. Прим. переводчика). [9]
9
В учебнике «Основы правил стрельбы и управления огнем наземной артиллерии», под ред. подполковника Венцель Елены
Мой непрошенный экзаменатор взял лист бумаги, поскрипел перышком, хмыкнул:
— Ну-ну, лихо…Так. Цель — шоссе шириной десять метров, ВД — двадцать, плоскость стрельбы строго перпендикулярна фронту цели, получены наблюдения ЗР: три недолета и перелет. Определить вероятность попадания!
— Девять процентов…
— Э-э-э… это как?! Тут же шкалу рассеивания чертить надо…
— Зачем? У меня воображение есть… [10]
— А в голове у Вас что, арифмометр?
10
Все задачи взяты из «Сборника задач по Управлению Огнем наземной артиллерии», Коломна, лит. КВАКУ, 1977 год. Впрочем, так же как и ответы.
— Никак нет. Полено, к тому же дубовое…(Намёк на «Столик Поллена». Прим. Переводчика).
Вершинин внимательно посмотрел на Лациса:
— Посмотрим, посмотрим…но вроде ничего, нам похоже, пойдет. Вундеркинд…
6
— А вот у нас на хуторе хозяин, прежде чем нас, батраков, нанимать, сначала кормил, да и смотрел, как человек ест! — довольно потирая руки, ступил в разговор скромно до этого молчавший в уголке товарищ Лацис. — Мол, если он ест быстро и аккуратно, хлебушек зря не крошит, а в горсть крошки собирает и в рот сыплет, значит, так же аккуратно и пахать будет! Так что давайте-ка я Вас сейчас сначала покормлю!
Вспомнив тюремную баланду, я с омерзением передернул плечами:
— Спасибо! У меня все есть… — и показал чекисту авоську (Плетенная сетка, которую жители Совдепии постоянно носят с собой — авось что и удастся случайно купить! Прим. Переводчика) с тормозком (непонятное слово. Прим. Переводчика), которую мне наспех собрал добрый сосед. Помятуя о том, что запас карман не трет, а жулья в тюрьме больше, чем на Сенном, я ни на секунду не выпускал её из рук.
— Да Вы не беспокойтесь, у нас кухня своя, особая… — успокоил меня Лацис, — я и сам из их котла столуюсь!
(«Ну, ну — подумал я. — Знаем мы эти дела, плавали! Приходит на кухню ДПР пробу снимать, а баландер в белом колпаке уже выносит ему серебряную миску, в которой ложка стоит и свининки полфунта плавает…Тоже, из арестантского котла. Якобы…»)
Однако, местная столовая даже по внешнему виду произвела на меня самое отрадное впечатление. Столы были покрыты белейшими, хрустящими от крахмала скатертями, на столешнице сверкали нержавеющей сталью приборы, и даже со столовыми ножами! [11]
11
Запрещено в любой тюрьме
Очень милая официантка, в кружевном фартучке поверх серого тюремного халата, изрядно укороченного, так, чтобы продемонстрировать пару стройных ножек в тоненьких фильдеперсовых чулочках, с блокнотиком в руках, нежно прощебетала:
— Добренький вечерок! Чего изволите из салатиков? Есть бускетта с помидорами и базиликом, баклажан по-пармски с ветчиной, руколла с лисичками…
— А человеческой еды у вас нет? — осторожно спросил её я.
— Ольвье есть! — презрительно фыркнула носом подавальщица.