Биомеханическая активность
Шрифт:
— Конечно, — удивилась Василиса, — я же для всех продукты брала.
— У нас кофе адски дорогой, мало кто может себе позволить, — вздохнула девочка, — поэтому я спрашиваю. Не выспалась, никак не могла уснуть.
— Про Харимера думала?
— Да. Так странно. Мне он никогда не нравился, не могла понять, почему дед с ним дружит. Он же такой мерзкий! Пахнет плохо, шутки похабные, на задницу мою постоянно пялится. Даже разговаривает как будто с ней, а не со мной. Я всё ждала, что однажды он меня за неё схватит — и я тогда засуну ему выводящий
— Понимаю тебя, — вздохнула Василиса. — Мне тоже. Люди не должны уходить вот так.
— А как должны?
— Не знаю. Лучше бы никак, наверное. Мне иногда становится очень страшно от того, что все умрут. Не я, мне ведь тогда всё равно будет. А мама с папой, например. Они, конечно, ещё не старые совсем, но ведь однажды это произойдёт. И как мне тогда жить?
— У меня только дед, — ответила Мири. — И кто из нас раньше помрёт по нашей весёлой жизни — не угадаешь. Но знаешь, что? Скажу тебе по секрету: иногда я думаю, что я переживу его смерть, а вот он мою — вряд ли. Устроит себе какой-нибудь «последний полёт», как Хаример. Нельзя так цепляться за людей, Вась. Все умирают однажды. Ладно, давай о хорошем: где там твой кофе?
От запаха кофе проснулся Брэн. Передвигаясь на руках, он неловко добрался до горелки, уселся на спальнике и скромно попросил сварить ему тоже.
— Я на вас сразу варю, — сказала Василиса. — Не переживайте. Я много взяла, тут всем хватит.
Когда допили кофе и собрали вещи, к ним обратился Хаример. До этого он то ли спал, то ли был занят подготовкой к полёту.
— Моя птичка готова, — сказал он через динамик громкой связи, не открывая колпак кокпита. Подумав, я решил, что убиться о ПВО башни ничуть не хуже, чем об землю. Даже в чём-то веселее. Не благодарите, я это делаю не ради вас. А теперь подвиньтесь, я выкачусь на стартовый стол.
Мири с Васькой и Брэн отошли в сторону. Низко загудели двигатели, штурмовик приподнялся над полом и медленно, не убирая опоры, покинул пространство ангара. Оказавшись снаружи, он втянул в корпус стойки шасси.
Василиса ожидала какого-то прощания, последних слов — но самолет просто поднялся вертикально вверх, сзади полыхнуло синее пламя ходовых турбин, и он стремительно ушёл по пологой дуге в небо.
— Прощай, старый засранец, — сказал тихо Брэн.
Он вернулся в ангар и, сложив вещи в сумки, закрепил их на своей платформе.
— Выдвигаемся, девочки, — предложил он. — Харимеру харимерово, а нам ещё надо добраться домой. За ночь, небось, свежих мин насыпало…
— Дед, — перебила его Мири, — он что, возвращается?
От горизонта стремительно приближается улетевший недавно штурмовик. Метнувшись
Самолёт завис, выпустил опоры и аккуратно сел, почти нежно коснувшись площадки.
— Не думал, что снова вас увижу, — сказал бортовой динамик, — но боюсь, нам всё-таки придётся прокатиться вместе.
— Что случилось? — спросил Брэн.
— Сюда летит целая орда ударных дронов. У меня весь радар в засветках. Кто-то или что-то возбудилось на активацию полётной программы ШУРДа. Вам не уйти, вы для них как букашка на столе.
— А мы им точно нужны? Может, они на ангар навелись?
— А ты хочешь проверить?
— Чёрт, нет.
— Тогда быстро занимайте места.
На борту штурмовика откинулся небольшой овальный люк.
— Девочки в кабину, а ты, Брэн-отстреливший-мне-жопу, надеюсь, не забыл, где кормовая пушка.
***
В кокпите оказалось ужасно тесно. Два кресла, стоящих прямо за пилотским, расположены чуть выше него, поэтому вперёд открывается неплохой обзор, но Васька с Мири касаются плечами, хотя обе совсем не крупные. На подголовниках закреплены шлемы, которые девочки отцепили и надели на головы.
— А-ха-ха! — закричал в шлемофоне голос Харимера. — Я всё-таки напоследок отрываюсь с девочками, прикинь, Брэн!
— Ты там упоротый, что ли? — спокойно спросил тот.
— Наглухо, друг! К чему экономить химию? На том свете она не нужна. Но вы не бойтесь, я вас где-нибудь высажу, и только потом оттянусь по полной.
Штурмовик подпрыгнул вверх, желудок Василисы провалился вниз. Взвыли демонами турбины, голова мотнулась назад, шлем уперся в подголовник, в глазах потемнело.
— Постарайтесь не блевать, девочки! — веселился Хаример. — А то тут будет чертовски грязно!
ШУРД заложил широкий пологий вираж, завалившись на правое крыло, и Василиса поняла, что это очень непросто — не блевать. Особенно когда твой желудок, по ощущениям, отстает от тебя на четверть траектории.
— Вон они, голубчики! — летательный аппарат внезапно остановился прямо в воздухе, отправив Васькины внутренности куда-то вперёд по баллистической кривой.
И завис, опустив нос к земле. В промежутках между судорогами подавляемой тошноты, девочка отметила, что маневренность у него потрясающая.
Внизу над самой землёй широким фронтом движутся треугольные винтовые коптеры. Они немного похожи на травмобот, но больше размерами и выглядят как-то хищно.
— Это ПУБы, — объяснил в шлеме голос Брэна, — противопехотные ударные бомбардировщики. Не видел их с четвёртой кампании. Думал, уже и не увижу.
— А они тут как тут! Ждали своего часа. Теперь ты понял, что они не за мной?
— Да, против ШУРДа выслали бы истребители. Это по нашу душу. Завод, похоже, имеет к нам претензии.