Биосфера и Ноосфера
Шрифт:
Обстоятельства этого, как показала история, величайшего события в жизни человечества и в эволюции биосферы во многом загадочны и медленно, но все же все глубже выясняются историей научного знания. Ясна лишь в первых контурах сумма научных знаний эллинской среды того времени, достижения творцов эллинской науки, живших в то время, и то, что они получили от прежних поколений эллинской цивилизации. Мы медленно начинаем в этом разбираться. Это с одной стороны.
А с другой — сейчас начинают резко меняться представления о том, что получили эллины от науки предшествовавших им
К несчастью, до нас дошла только ничтожная часть эллинской научной литературы. Крупнейшие исследователи не оставили никаких следов в нам доступной литературе, или дошли до нас лишь отрывочные данные об их научной работе.
Правда, до нас дошла целиком большая часть произведений Платона и значительная часть научных работ Аристотеля, но для последнего утеряны многие, основные с точки зрения научного искания, сочинения. Особенно печальна с этой точки зрения потеря произведений крупнейших ученых, в работах которых выступала научная мысль и научная методика в эпоху расцвета и синтеза эллинской науки: Алкмеона (500до н.э.), Левкиппа (430до н.э.), Демокрита (420—370до н.э.), Гиппократа Хиосского (450— 430 до н. э.), Филолая (V столетие до н. э.) и многих других, от которых остались ничтожные отрывки или одни имена.
Еще более может быть печальна потеря первых попыток истории научной работы и мысли, которые писались в столетиях, близких к векам ее выявления. В частью искаженном и неполном виде эта работа дошла к нам в виде безымянной основы, иногда освоенной и измененной в течение многих столетни после опубликования. Но подлинники истории геометрии Ксенократа (397—314), история науки Эвдема из Родоса (около 320), исторические книги Феофраста (372—288) и другие пропали в историческом ходе эллинско-римской цивилизации ко времени нашей эры — в ближайших к ней столетиях, почти тысячу лет назад.
В сущности, основной фонд эллинской науки — то, что я называю научным аппаратом14, — дошел до нас в ничтожных обрывках, и к тому же через многие столетия в остатках естественноисторических работ Аристотеля и Феофраста, а также в сочинениях греческих математиков. И все же он оказал огромное влияние на Возрождение и создание западноевропейской науки в XV—XVII столетиях. Новая наука наша создалась, в значительней части опираясь и исходя из их достижений, развивая изложенные в них идеи и знания. Прерванные столетиями, еще в Римской империи, нити восстановились в XVII столетии.
§ 48. В последнее время ход истории науки заставляет нас менять представления о том доэллинском наследстве, на котором выросла эллинская наука, как я указывал (§ 42),
Эллины всюду указывали на огромные знания, которые были получены ими от Египта, Халдеи, Востока. Мы должны теперь признать это правильным. До них наука уже существовала — наука «халдеев», уходящая за тысячелетия до н. э., только теперь перед нами вскрывается — в обрывках, доказывающих с бесспорной достоверностью ее долго не подозревающуюся до нашего времени
Теперь становится ясным, что мы должны придавать гораздо более реальное значение, чем это недавно делали, многочисленным указаниям древних ученых и писателей на то, что творцы эллинской науки и философии приняли во внимание, исходили в своей творческой работе из достижений ученых и мыслителей Египта, Халдеи, арийских и неарийских цивилизаций Востока.
В течение нескольких столетий вавилонские ученые работали совместно с эллинскими. В это время в ближайшие столетия к нашей эре был новый расцвет вавилонской астрономии. Постепенно, в течение нескольких поколений, они слились с эллинской средой и одинаково пострадали от неблагоприятной для науки обстановки того времени (§ 40). Несомненно, полученные от ученых того времени знания были использованы эллинами при этом общении.
Несомненно, ими заложенное и использованное было к этому времени очень велико — особенно если мы примем во внимание многотысячелетний опыт и многотысячелетнюю традицию мореплавания, техники, земледелия, ирригационных работ, военного дела, государственного строя и быта.
Столетия греческая наука работала в непосредственном контакте с халдейской и египетской наукой, с ними сливалась. Хотя возможно, что творческая мысль в египетской науке в это время замерла — этого не было для науки халдейской (§ 42).
Эллинская наука в эпоху своего зарождения непосредственно явилась продолжением усиленной творческой мысли доэллинской науки. Факт констатируется, но еше историей науки не освоен.
«Чудо» эллинской цивилизации — исторический процесс, результаты которого ясны, но ход которого не может быть точно прослежен,— было таким же историческим процессом, как и другие. Оно имело прочную основу в прошлом. Лишь результат его по своим следствиям — темп его достижения — оказался единичным во времени и исключительным по последствиям в ноосфере.
§ 49. Ход научной мысли нашего времени, XX столетия, — по вероятному результату — может привести к еше более грандиозным следствиям, но по своему течению он явно и резко отличается оттого, что происходило в маленькой области Средиземноморья — побережья Малой Азии, островов и полуостровов Греции, Сицилии, Южной Италии и отдельных городов Средиземного, Эгейского, Черного, Азовского морей, куда проникла эллинская культура, причем в это время научная творческая мысль сосредоточивалась главным образом в Малой Азии, Месопотамии и в Южной Италии, тогда греческой по культуре и языку.
Резкое отличие научного движения XX в. от движения, создавшего эллинскую науку, ее научную организацию, заключается, во-первых, в его темпе, во-вторых, в площади15, им захваченной — оно охватило всю планету, [в-третьих], в глубине* затронутых им изменений, в представлениях о научно доступной реальности, наконец, [в-четвертых], в мощности* изменения наукой планеты и открывшихся при этом проспектах будущего.