Биотеррор
Шрифт:
Алиса представила, как Данила пашет поле на мотоцикле, и рассмеялась.
На самом деле парень сейчас ее мало занимал. Чувство неловкости было, но слабенькое. Ясно же, что ничего плохого в таком славном месте произойти не может.
А место было действительно славное, и Алисе хотелось его спокойно осмотреть, насладиться теплой землей под ногами, разноцветными домиками в обрамлении яркой зелени, запахом цветов и травы, горячими прикосновениями солнца к коже… Мрачный, постоянно чем-то встревоженный спутник не вписывался в этот чудесный день.
Алиса не понимала, о чем можно тревожиться здесь?
О злополучном
— Мила, Мила! — Заливаясь серебряным бубенцом, к ним подлетело рыжее создание лет десяти. У создания было плотно усеянное веснушками лицо — чисто яйцо перепелиное — и любопытные синие глазищи. Теребя подол простого сарафанчика, девчонка уставилась на Алису и задумчиво закусила губу. Протянула: — У-у-у, красивая какая.
— Что ты хотела, Злата?
Оторвавшись от созерцания Алисы, девочка ухватила Радмилу за подол и потянула в сторону небольшой стайки детей у колодца.
— Мы Саньку в венки наряжаем! А она не хочет! Говорит, отстаньте, малышня! Такая важная стала! А мы же как лучше стараемся! Скажи ей!
— Ох, деточка, ну оставьте вы ее в покое! — Радмила всплеснула руками. — Саше и вправду сейчас не до вас. Да и мне нужно гостье тут все показать.
— Ну, Ми-и-ила!
— Ох, только не ной.
Алиса погладила надувшуюся девочку по рыжим кудряшкам и посмотрела на Радмилу.
— Да я ведь не тороплюсь никуда. Пойдемте, посмотрим на эту важную Саньку.
Злата обрадовано взвизгнула, но Радмила покачала головой и строго произнесла:
— Злата, я же сказала, не приставайте к Саше. Чем бегать попусту, лучше пойдите к Беляшам, дом приберите да по хозяйству помогите. Тетя Ждана приболела, ей помощь нужна.
— Строго вы с ней, — сказала Алиса, глядя в спину понуро бредущей к колодцу девочки. — Детям надо играть, успеют еще наработаться в жизни.
— Безделье утомительно для детей, — мягко возразила Радмила. — Энергии в них много и если полезным делом их не занять, они чего только не натворят! А так вроде и заняты, и Ждана за ними приглядит. А Сашу они просто замучили.
Алиса проводила взглядом стайку детей, умчавшуюся в один из переулков. У колодца на скамейке осталась девушка возрастом гораздо старше остальной детворы — лет шестнадцати. В простом платье из льна, какие похоже здесь носили все женщины, без всякого макияжа, она выглядела чарующе красивой. У Алисы даже не появилось ревнивых мыслей, которых она обычно не могла избежать, встречая красивых девушек. Сравнивать себя с этим чудом казалось ей кощунством. От девушки словно бы исходило сияние невинной красоты, еще не осознающей себя.
— Зачем она сидит у колодца? — застеснявшись своего восторга, поспешила спросить Алиса. — Разве все сейчас не работают? Ну, там, в поле?
— Она невеста. Ее работа сейчас в том и есть, что бы сидеть у колодца и всем желающим подавать ковшик воды, которую она собственными руками достает из колодца. Это что-то вроде традиции. Считается, что такая вода приносит здоровье человеку и счастье его семье.
Алисе
А девушка, возможно, совсем и не рада жить в этом «раю». Небось, привезли сюда идейные родители-опрощенцы, а самой-то ей в городе куда интереснее было… С другой стороны, до Москвы рукой подать. Если совсем уж невмоготу, ушла бы хоть пешком до того же Княжево, а там — на автобус и в Москву. Хотя, что ей там дальше-то делать? Родственников-то может, и нет, квартиры нет. Даже не факт, что у нее какие-то документы есть…
«Вечно ты торопишься с выводами, — остановила себя Алиса. — С чего ты вообще взяла, что ей здесь плохо? Только потому, что лицо кислое? Да может, просто надоело у колодца сидеть! Не особо увлекательное, прямо скажем, занятие».
И все же неприятное чувство, что она прошла мимо человека, нуждающегося в помощи, не исчезло.
Радмила, видимо, тоже испытывала неловкость и увлекала Алису все дальше от колодца, рассказывая о том, как возник их поселок, как приходили в него разные люди, о самих этих людях. Тут Алиса, наконец, смогла удовлетворить вчерашнее любопытство. Они как раз миновали странный дом в форме креста, привлекший накануне внимание девушки.
— Это… — Радмила на мгновение замялась, потом произнесла, тщательно подбирая слова: — Мы называем его домом Бога. Ох, ну не смотрите так! Я знала, что вам пока будет трудно понять нас. Вы вот сейчас, верно, подумали, что к каким-то сектантам угодили?
— Нет, — возразила Алиса, ничуть не покривив душой. — Для сектантов вы слишком нормальны. А вера она и есть вера. Это личное дело, о ней не спорят.
Радмила сокрушенно покачала головой.
— Нет, вы пока не понимаете. Рано мы этот разговор завели. Вам бы пожить здесь года два-три, посмотреть на нашу жизнь изнутри, тогда мои слова прозвучали бы уместно. Жизнь в согласии с природой требует особого отношения к Мирозданию.
— Вы говорите прямо как Сим.
Радмила улыбнулась.
— Конечно. Я рада, что Сим успел многое вам рассказать. Так вам будет проще вжиться в общину.
— У вас тут хорошо, конечно, но я совсем не собираюсь оставаться здесь навсегда. Не обижайтесь.
Радмила улыбнулась.
— Разве вам здесь не нравится?
— Да мало ли где мне нравится. — Алиса развела руками. — Я должна вернуться.
— Зачем?
Алиса открыла было рот, но не нашлась что ответить.
Действительно, зачем ей возвращаться? К кому? Вроде и друзей-приятелей много, но исчезни она — хорошо, если человек десять забеспокоятся. Недели через две. Побеспокоятся, разошлют друг другу сообщения «Не знаешь, куда Алиска пропала?», да и забудут. И винить некого. Сама так жила, никого слишком близко не подпускала — пожинай теперь плоды. Дома тоже нет. Съемная квартира, которая — как ни обустраивай, как ни развешивай по ней картины в любовно сделанных рамках, сколько цветов в горшках ни ставь по подоконникам — все равно не станет ее домом. Что еще держит в городе? Работа? Та самая, от которой желтая тоска? Смешно.