Биржа — Игра на деньги
Шрифт:
— Вирусная мушка? Какая вирусная мушка? — спросил я.
— Жрет деревья какао, — сказал ассистент Великого Уинфилда
— Черт подери, я ж его не отправлял туда сидеть в отеле! — прорычал Великий Уинфилд. — Напиши ему, чтобы выметался оттуда и шел проверять склады какао и главные плантации, да чтобы выяснил все об урожае. У меня вложено три миллиона, а какао уже съехало до двадцати шести центов!
Может, он без своего ружья боится выйти, — сказал я.
Какао упало до 25 с половиной центов. Кто-то знал что-то, чего не знали мы, а, может, львы снова пугали мышей, поди, разберись. Следующая
АНГЛИЧАНИН ГОВОРИТ В РАЙОНЕ АШАНТИ СЛУЧАИ ЧЁРНОЙ ШЕЛУХИ ВЫЕЗЖАЮ В РАЙОН АШАНТИ ЗАВТРА ТОЧКА ДОЖДЬ КОНЧИЛСЯ
МАРВИН
В последующие два дня какао упало на сто пунктов до 24 с половиной центов. Мне позвонили насчет моей маржи и сказали, что два моих контракта они продали для покрытия. Великий Уинфилд хмурился и допытывался, где у черта на рогах может быть этот Марвин. Я представил, как Марвин подходит к какому-нибудь ганцу у склада и говорит: «Эй, бой, а какао у вас тут есть?», на что ганец отвечает: «Ноусэр, босс, в эта склада какавы нет». А потом, когда Марвин тяжелой трусцой удаляется, этот ганец, выпускник Лондонской школы экономики, идет обратно в склад, битком набитый какао, одевает свой костюм фирмы «Сэвил Роу», снимает трубку и звонит в соседний склад, произнося слова с чистейшим британским акцентом: «Марвин двинулся в направлении северо-северо-запад».
После этого мы долго ничего от Марвина не получали. Как мы потом узнали, дела там развивались примерно таким образом. Марвин взял напрокат автомобиль с водителем в придачу. Дорогу от дождей развезло, проехать было невозможно, и водитель пошел вперед, чтобы привести какую-нибудь помощь. Водитель не вернулся, и тогда Марвин тоже двинулся вперед пешком.
Довольно скоро он заблудился и очутился в мрачных влажных джунглях. Над его головой роились тучи мух и москитов, а еще выше раздавался издевательский хохот обезьян. Его костюм для сафари насквозь промок, а пиявки длиной в пятнадцать сантиметров облепили его ноги.
Несколько часов спустя, совершенно ошалев от страха, Марвин выполз на открытое пространство, где тут же был окружен толпой скалящихся граждан, наставивших на него свои копья. Эти скалящиеся граждане схватили Марвина и быстренько раздели догола. Марвин принялся истошно орать.
Тем временем на другом полушарии какао слетело еще на сто пунктов, а Великий Уинфилд отбил еще одну телеграмму:
ПОЧЕМУ МОЛЧИШЬ ЛОНДОН СООБЩАЕТ УРОЖАЙ МИНИМУМ УРОВНЯ ПРОШЛОГО ГОДА ТЕЛЕГРАФИРУЙ НЕМЕДЛЕННО
УИНФИЛД
Скалящиеся граждане отложили копья и стали запихивать Марвина в здоровенный чан с маслом, под которым они развели огонь. Марвин ревел, как кастрированный бык, которого вот-вот пустят на бифштексы.
В Нью-Йорке паникующие спекулянты распродавали свое какао, и его цена рухнула до двадцати центов. На бирже какао тут же появились джентльмены из «Херши» и «М&М», которые принялись скупать товар по этой цене. Какао съехало на три цента со своей начальной цены в двадцать три цента, и теперь «М&М» положил себе в карман все мои контракты. До Великого Уинфилда было не дозвониться. «Он погружен в скорбь», — сказал его ассистент.
Тем временем выяснилось, что скалящиеся граждане с копьями были настроены вполне дружелюбно. Они знали, что если гость выползает из
В Нигерии и Гане произошли революции, вспышки Черной Шелухи, взрывы на железных дорогах, но, судя по всему, такое происходит каждый год, а урожаи какао тем не менее собираются.
И в этот раз урожай тоже был. Не гигантский. Не мизерный. Обычный — средний.
Правда, урожай был все-таки меньше, чем уровень потребления какао в промышленности, поэтому предложение следующего года может и не покрыть спрос.
Я прогорел. Прогорел и ассистент Великого Уинфилда. Сам Великий Уинфилд потерял половину контрактов, но половину все-таки сохранил.
Если не удается заработать так, значит, заработаем иначе, — сказал он мужественно, после чего отправился играть в «короткую» без покрытия на «КЛМ» и «Солитроне», довольно скоро покрыв все свои убытки на какао.
Марвин тоже вернулся. Теплое масло действительно залечило все укусы, и он готов прямо сейчас отправиться хоть в Гану, хоть в Нигерию — лишь бы кто-нибудь послал. Был бы шанс хоть что-то заработать для того, чтобы снова войти в игру, а костюм для сафари он запакует в одну минуту.
Время от времени я просматриваю котировки какао. В Нигерии раскрутилась настоящая гражданская война. В Гане произошла девальвация валюты. Черная Шелуха лютует повсюду. Один плохой урожай — и какао может оказаться на пятидесяти центах. Каждый год в мире расходуется больше какао, чем производится, а цена его остается на том же уровне. Это совершенный абсурд и поэтому мне остается лишь предположить, что в этой игре львы оказываются далеко впереди мышей. И я знаю, к какому из этих двух видов я отношусь. Теперь, когда в следующий раз кто-нибудь скажет, что на фондовой бирже ничего не происходит, но зато очень интересная ситуация сложилась на товарной бирже, я предпочту поехать на какой-нибудь мышиный пляж, где и буду валяться на солнышке, пока не отгрохочут биржевые грозы.
ЧАСТЬ IV. ПРИЗРАК АПОКАЛИПСИСА: МОЖЕТ ЛИ ВСЕ ЭТО РУХНУТЬ?
Глава 19
Мой друг, гном из Цюриха, говорит, что финансовый кризис неизбежен
О Гномах из Цюриха читали все. Люди иногда говорят о них, когда пытаются разобраться в запутанной паутине проблем с золотом, но я единственный человек, знакомый с самым настоящим Гномом из Цюриха. Собственно говоря, этот Гном из Цюриха и сейчас гостит у меня. Время от времени он прилетает, чтобы поиграть с моими детьми, погладить мою собаку и заодно объяснить мне сущность международных монетарных и золотовалютных кризисов. И это полезно знать, потому что если Гном из Цюриха прав, то нас ожидает такая биржевая паника, которой никто из нашего поколения и представить себе не в силах — как торнадо с безоблачного неба.