Битум
Шрифт:
осели все наслои снега,
из нор повылезли зверьки,
из почвы – зелень и побеги,
вода вошла в рукав реки,
опять сюда слетелись птицы,
пришли красавицы, умы,
и засияли солнце, лица,
и
и просто люди просто вышли,
и заросли все швы, овраг,
и задружили кошки, мыши,
собаки, волки, друг и враг,
и начались труды и краски,
сметенье мусора с дорог,
снялись воинственные маски,
и стал гостей вдруг ждать порог,
и начали рождаться дети,
что так боялись хлада, тьмы,
сожгли дубинки, луки, плети,
и снова стали все родны…
Как хорошо, что в ожиданьи
тепла, рассвета и добра,
среди печали и метаний
не спятил и не сгинул я!
Средние века в Европе
Ах, времена темнее прежних:
век индульгенции и слёз,
все подчинились книге вешней,
худые груди баб и коз,
и вот король уж многократно,
наглея прям из года в год,
своим корявым аппаратом
прилюдно трахает народ.
И он руками резвых воинов
хватает хлеб и новый сбор.
А феодалы бьют убойно,
и меж собой заводят спор.
Молва и хай кишат в халупах,
ведь беден каждый дом и двор.
Но вот народная за*упа
никак
Видать, поникли все гормоны,
пришло смиренье, мужий мор.
И каждый с брагой и гармонью
ведёт подпольный разговор…
Когда же средний век минует,
придёт спаситель и бунтарь,
шторм просвещенья ум продует,
что смоет термин "господарь"?
Ну, а пока крестьяне ноют,
снимая в новый раз портки,
и от любви к монарху ноют
иль от озлобья… Хрен пойми…
Лебеди
С открытою душой,
отринув шум, гурьбу,
я в наш раёк вошёл,
забыв про все табу,
смущенье, ход людей,
что есть поток, тропа
и такт, закон властей.
Есть только ты и я.
И так объялись вмиг
два деревца у трав,
что даже страж затих,
увидев лучший сплав!
Как в яви голубой,
плывя почти в бреду,
мы шеями с тобой,
как лебеди в пруду,
совьёмся в тесный шик,
вдыхая запах влас.
Охотник, озорник
ввек не разлучат нас!
Просвириной Маше
Трамвай №3
Бочонок жёлто-красный,
звенящий по кольцу
блестящих рельс прекрасно,
Конец ознакомительного фрагмента.