Битва драконов. Том 2
Шрифт:
— Прощупали? — язвительно спросила Тамара, возмущенная циничным, но, в общем-то, правильным подходом дядюшки к делам государственной безопасности.
— Прощупали, — уловив нотки неприязни, спокойно ответил Меньшиков. — Очень интересные узелки нашли. Но это разговор не для тебя, дорогая. Скоро ты станешь баронессой, как и Дарья. Указ о титуловании я лично вручу Никите… скажем, на Ассамблее. Как тебе идея? Думаю, многие будут в восторге. Скажи ему, чтобы никуда не исчезал. Ну и публикация соответствующего распоряжения в центральной прессе, само собой…
— Спасибо, — чуточку растерянно произнесла Тамара и быстро взяла себя в руки, осознавая, насколько опасно давать
— Она не пошлая, а отражает всю глубину народной мудрости и самоиронии, — глядя на верхушки желто-багряных крон, ответил император.
— Ты шутишь?! — воскликнула Тамара со смехом.
— Нисколько, племянница дорогая. Впрочем, что там про Устюг? Хочешь предоставить аргументы своей правоты?
— В первую очередь я хотела бы выяснить, зачем князь Федор Бельский ходил на Грумант? К тому времени большинство морских путей в северных водах уже были разведаны и занесены в маршрутные карты. Значит, цель была иная. Разведывательная экспедиция? Или что-то другое? Ведь на кормление просто так города не дают. Потому что нет внятных объяснений, почему Бельские, имеющие свои родовые земли под Петербургом, за тысячи верст окопались в Устюге.
— Тебе не задашь вопрос вроде «зачем ты хочешь знать», — усмехнулся Меньшиков.
— Даже не думай, — твердо откликнулась Тамара, игриво перескочив слишком большую лужу, и снова вцепилась в дядин рукав.
— Про Устюг тогда вообще речи не шло, — поневоле пришлось придержать расшалившуюся племянницу императору. — У Бельского была задача войти в Новохолмогорск[1], и поднимаясь по Двине, проследовать до устья Пинеги, перезимовать там и далее уже по ней следовать.
— А что там было такого, чтобы рисковать людьми?
— Искали бежавших из Новгорода бояр еще в правление Ивана Васильевича, — как-то нехотя ответил Меньшиков. — Район Пинеги в то время оказался под крепкой рукой бояр Авиновых и Борецких, осевших там и не желавших подчиняться централизованной власти Москвы, а затем и Петербурга. Сама знаешь, какие ветра перемен проносились над Россией, а новгородская вольница упорно считала те земли своими. Повезло отщепенцам, что государственные интересы в то время не простирались в такие таежные дебри. Живут себе аки звери в берлоге, ну пусть дальше продолжают деградировать. Таково было общее мнение Кабинета.
— Даша рассказывала почти такую же историю из своей Яви, — призадумалась Тамара.
— Я знаю, — кивнул император. — Мы очень обстоятельно расспросили Никиту о его путешествии в иную параллель. Действительно, до восемнадцатого века между нашими мирами ощущалось пугающее сходство в некоторых деталях, а потом мы пошли по другому пути развития. Император Константин, наш предок, высочайше повелел найти подход к сепаратистам, упрямо отрицавшим подчинение. Дескать, Новгородская республика, погибшая от рук «зело злобного государя московского», имеет право возродиться на земле, завоеванной ушкуйниками и Новгородом, и склонять голову не намерена.
— А по школьной истории чуточку другая интерпретация, — нахмурилась Тамара. — Даже я не знала, насколько там была ситуация сложная. Зачем скрывали?
— В те времена Пинега представляла из себя весьма дикий край, своеобразный фронтир, — тихо рассмеялся Меньшиков. — Именно эту версию преподают всем, но, если бы ты не выскочила замуж столь стремительно, имела шанс добраться до архивов и узнать много интересного. Ученые, исследователи, картографы вместе с егерями пробивались
— И тем не менее Бельский получил Устюг?
— Получил, потому что продолжил идти вглубь земель, и именно он достиг каких-то договоренностей с Авиновыми и Борецкими. Благодаря его усилиям император Константин потом на основе этого своеобразного кодекса сумел наладить контакты со строптивцами. А дальше пошла работа дипломатов и чиновников.
— Дипломатов? — изумилась молодая женщина.
— Ну да. Таким образом Россия показала желание договариваться, ну и уважение к старшим родам сепаратистов. Тонкий слой елея на бутерброд самомнения и тщеславия оказались куда эффективнее, чем огнестрельное оружие и отряды боевых магов.
Меньшиков усмехнулся и замолчал. Тамара тоже призадумалась над ироничной фразой императора, а потом высказала свою мысль:
— Я тебя поняла, дядя Саша. Не видать нам Устюга как своих ушей.
— А хотелось? — император улыбнулся, отвернувшись на мгновение.
— Ну… для собственного тщеславия на бутерброд самомнения — да, врать не стану, — вздохнула Тамара и поправила беретку. — А умом понимаю: зачем такая обуза?
— Так я о чем речь веду? Зря, что ли, рассказал про Пинегу?
Император остановился перед остекленной беседкой, на крыше которой густым ковром лежали палые листья, и обхватив племянницу за плечи, повернул к себе, внимательно вглядываясь в ее лицо. Потом бережно тыльной стороной ладони вытер с порозовевшей щеки Тамары невесть как попавшую туда капельку дождя.
— Дочка, я очень симпатизирую вашей семье, и очень хочу видеть ее в Петербурге. Согласись, что координировать работу своих предприятий можно и удаленно. Никита особо не пострадает от подобного шага, ведь у него есть короткая дорожка из столицы в Вологду. Не распахивай так широко свои глаза! Они и без того красивые! Кому положено, тот уже знает, каким образом Назаров скачет из одного города в другой. Мы не обнаружили этот портал, да я и не особо настаивал отыскать его. Пользуйтесь спокойно. В далекой перспективе именно Петербург станет трамплином для ваших детей. Вологда — хороший город, но для амбиций очень плох. Он тормозит клановое развитие, не дает развернуться в полном объеме. Вот почему я не удивился, когда ты заговорила о желании прибрать к рукам Устюг. Ты уже ощущаешь потребность роста своей Семьи, клана. Но попытка столкнуть Бельских с Двины — плохая задумка.
— Дядя…
— В Петербурге у Никиты будет много шансов стать привлекательной фигурой для молодого дворянства, а заодно и примирить старую аристократию, взяв на себя роль Кормчего.
— Уже была попытка, — отмахнулась Тамара. — Представляю, как смеялись эти светские львы, когда узнали, кого князь Балахнин захотел поставить над ними.
— За битого двух небитых дают, — хмыкнул император. — Будет еще одна попытка, и она окажется удачной. У Никиты пополняется послужной список. Мои люди потихоньку распространяют слухи среди дворянства, как он жестко зачистил Верхотурье от преступной триады. Для простаков подобные реляции греют душу, а те, кто посмышленее — задумаются. Ведь то, чем занимается твой неугомонный муж, пойдет ему на пользу в будущем. Ты же не будешь этого отрицать?