Битва героев (сборник)
Шрифт:
За деревьями раздалось мычание. Гест вскочил, обнажив меч. Вик подобрал с земли посох.
– Симбиоты, – прошептал Преподобный. – Где-то рядом их пастбище.
– Может, обычная ферма, как у Макара…
– Умолкни!
Вик спрятался за деревом. Где-то в стороне прогудел горн, в ответ раскатисто замычали коровы. Необычно так, будто сирены взревели.
Гест, внимательно глядя под ноги, чтобы не наступить на сухую ветку, осторожно двинулся между деревьями. Вик последовал за ним, и вскоре они оказались у подножия крутого холма. Лес заметно поредел. Сквозь кроны деревьев на вершине пробивались
Преподобный пригнулся и стал взбираться по склону. Вик задержался, его внимание привлекли ржавые стреляные гильзы на земле. Опустившись на одно колено, он поднял несколько. Гильзы валялись повсюду. Справа виднелась глубокая яма. Вик сделал несколько шагов к ней и замер: на дне ямы лежал скелет в лохмотьях и черном матовом шлеме, с изъеденным ржой автоматом на ребрах.
Спрыгнув в яму, Вик подцепил пальцами шлем, сдул с него пыль – спереди желтой краской намалевана подкова. Мертвец, стало быть, солдат из Замка Омега. Фермер Макар говорил, что наемники в этих местах воевали против симбиотов. Выходит, они правильно к Нарочи идут, болота должны быть где-то рядом.
Сверху шикнул Гест. Вик выбрался из ямы и полез к нему; улегся рядом с Гестом, указал в сторону шлема и прошептал: «Мы возле болот».
Владыка, приложив палец к губам, кивнул вниз.
На поляну под холмом из леса выбредали коровы-мутафаги. Горбатые, поросшие клочковатой бурой шерстью, с лоснящимися пролысинами на боках, они медленно переставляли ноги, наклонив безрогие головы. В закатном свете казалось, что шерсть их покрыта легким налетом бронзы. А может, это вроде защитного панциря, как у взрослых волков?
На лбу вдруг ни с того ни с сего выступила испарина, ледяная дрожь пробежала по спине. Вик провел ладонью по лицу. Зазнобило, в ушах загудело, он сглотнул.
На другом конце поляны виднелась болотистая заводь, над которой висел туман. У воды стоял симбиот. Он был высокий и сильно сутулился, худые руки свисали почти до колен, тело покрыто шелушащейся коркой, с головы свисают длинные толстые косички, похожие на темных змей. Симбиот поднял медный горн и загудел. Две коровы, отбившиеся от стада, повернули к заводи.
– На водопой идут, – прошептал Гест. – Некроз видишь?
Владыка показал влево, где возле воды расползалось ржаво-зеленое, жирное пятно плесени.
– Вижу, – кивнул Вик. Приступ прошел, он снова чувствовал себя как обычно, только вот очень уж глухо было вокруг, словно в закрытом земляном подвале. Прохладный свет укатившего за горизонт солнца разливался вверху, но в лес будто бы и не проникал вовсе. Несмотря на то что темно не было, возникало ощущение, что вокруг стоит глухая ночь. Словно они с Гестом попали в другой мир, населенный сказочными существами, очень странными, чуждыми, – и понять их намерения, чувства, мысли обычному человеку совершенно невозможно.
– Вон лодка в траве, – добавил Вик хриплым шепотом. – Где остальные симбиоты? Неужели пастух один такое большое стадо гонит?
– Не вижу больше никого. – Владыка стал отползать. – К лодке через некроз проберешься, уведешь ее по протоке и слева от холма причалишь. Я там ждать буду.
– А может, через лес обойдем?
– Тут поселение рядом, раз лодка на берегу осталась. Стемнеет скоро, обходить
Гест помолчал, раздумывая.
– Нет, в лесу опасней, а на воде они нас не достанут. В туман уйдем и тогда решим, куда плыть.
Первые коровы добрели до воды, разогнав ногами тину, начали пить. Пастух зашагал к некрозному пятну. Двигался он странно, на полусогнутых, покрытое мягкой коркой тело раскачивалось из стороны в сторону, как дерево с корявыми руками-ветками на сильном ветру. Казалось, еще немного – и симбиот упадет либо в воду, либо на илистый берег.
Не дойдя до лодки, пастух остановился и повернул голову к холму, вытянув тонкую шею. Вик с Гестом прижались к земле. Выждав немного, приподнялись на локтях. На поляне появились еще два симбиота, такие же сутулые, с длинными руками. Они стояли напротив холма, заведя глаза кверху, – зрачков не видно, одни белки. Вику опять стало плохо, на лбу проступила испарина, он повел плечами, чувствуя себя совсем больным. Будто в детстве, когда у тебя жар: лежишь в постели под толстым одеялом, потеешь и трясешься в ознобе, в голове звенит – тонко, гадко, – за ушами неприятно щелкает, когда сглатываешь, во рту свинцовый привкус, болят глаза, если двигаешь зрачками, все вокруг плывет, а в голове как-то гулко и пусто.
– Они будто слушают кого? – сдавленно прошептал он.
Гест толкнул его в плечо:
– Живо к лодке, пока нас не заметили.
И начал плашмя спускаться по склону. Он-то, судя по виду, никаких приступов не испытывал. Может, это только джагеры чувствительны к симбиотскому духу, которым пропитан весь этот лес?
Вик тоже пополз. У подножия они разделились: Преподобный скрылся за деревьями, взяв намного левее от холма, а Вик на дрожащих ногах пробежал вдоль склона в сторону заводи и вскоре остановился.
В сгустившихся сумерках залепившая землю плесень мерцала бледно-зеленым светом, над водой висела густая мутная пелена. Иногда в ней раздавалось бульканье и вспыхивали огоньки, от которых во все стороны разбегалась яркая волна голубого сияния и, докатившись до границ некрозного пятна, гасла. Вик знал, что это выходит на поверхность болотный газ с фосфором, но картина все равно была жутковатая.
Пригнувшись, он подкрался к зарослям на берегу. Взгляду открылась часть поляны и силуэт пастуха, стоящего на прежнем месте. Голова его была повернута в сторону холма, руки опущены. Стадо разбрелось вдоль берега, с тихим плеском коровы лакали воду.
Вик присел. Если он станет пробираться к некрозу по траве, та зашелестит, к тому же симбиот совсем близко от лодки. Лучше выйти на берег через протоку, идущую от заводи. Тогда его точно не услышат, разве что коровы заметят, но они говорить не умеют. К тому же мутафаги вялые какие-то, сонные, вряд ли сильно разволнуются.
Войдя по пояс в затянутую ряской жижу, Вик сразу начал вязнуть в иле. Тыча перед собой посохом, он пробирался вперед, обходя заполненные мягким илом ямы.
Когда Вик оказался в протоке, почти совсем стемнело. Это и ладно – с берега отплывающую лодку никто не заметит, – но ведь ему предстояло пройти через мерцающий бледным сиянием некроз, в котором силуэт человека будет хорошо видно.