Битва королей (Лед и Пламя - 1)

Джордж Мартин

– Мужчины ловят рыбу, копают землю и умирают. Женщины в муках рожают детей и тоже умирают. День сменяется ночью. Ветры дуют, и за приливом следует отлив. Острова все те же, какими создал их наш бог.

"Каким же он стал угрюмым", - подумал Теон.

– Найду ли я в Пайке мою сестру и мою леди-мать?

– Нет, твоя мать на Харло, у своей сестры. Ее мучает кашель, а там погода помягче. Твоя сестра ушла на своем "Черном Ветре" на Большой Вик с посланиями твоего лорда-отца, но скоро вернется, будь уверен.

Теону не нужно было говорить, что Аша теперь водит ладью "Черный Ветер". Он не

видел сестру десять лет, но об этом знал. Странно, что она так назвала свой корабль - волк Робба Старка зовется Серый Ветер.

– Старки серые, а Грейджой черные, - с улыбкой пробормотал он, - но ветры, похоже, одолевают нас обоих.
– Жрец промолчал.
– Ну а ты, дядя? Ты не был священником, когда я отплыл из Пайка. Я помню, как ты пел старые разбойные песни, стоя на столе с рогом эля в руке.

– Я был молод тогда и тщеславен, но море унесло мои безумства и мое тщеславие. Тот человек утонул, племянник. Морская вода наполнила его легкие, и рыбы съели пелену у него на глазах. Восстав из моря, я стал видеть все по-иному.

Он не только угрюм, но еще и безумен. Старый Эйерон Грейджой нравился Теону куда больше.

– Дядя, зачем отец созвал свои мечи и паруса?

– Он сам скажет тебе об этом в Пайке.

– Я хотел бы знать заранее.

– От меня ты ничего не узнаешь. Нам запрещено говорить об этом.

– Даже со мной?
– В Теоне вспыхнул гнев. Он водил людей в бой, охотился вместе с королем, не раз отличался на турнирах, скакал бок о бок с Бринденом Черной Рыбой и Большим Джоном Амбером, сражался в Шепчущем Лесу, спал со столькими девками, что всех и не упомнишь, а дядя по-прежнему обращается с ним, как с десятилетним мальчиком.
– Если отец строит военные планы, я должен их знать. Я не первый встречный - я наследник Пайка и Железных островов.

– Это мы еще посмотрим.

Слова дяди обожгли Теона как пощечина.

– То есть как "посмотрим"? Оба моих брата погибли, и я теперь у отца единственный сын.

– У него есть еще и дочь.

Аша. Она на три года старше Теона, но все же...

– Женщина наследует лишь в том случае, если нет наследника мужского пола по прямой линии. Я не позволю лишить себя своих прав, предупреждаю тебя.

– Ты предупреждаешь служителя Утонувшего Бога, мальчик? Я вижу, ты забыл все, что знал. И ты большой дурак, если полагаешь, что твой лорд-отец передаст свои священные острова одному из Старков. А теперь помолчи. Дорога длинна и без твоей сорочьей трескотни.

Теон придержал язык, хотя и неохотно. Вот, значит, как обстоит дело. Как будто десять лет в Винтерфелле сделали его Старком. Да, лорд Эддард воспитывал его вместе с собственными детьми, но он так и не стал одним из них. Весь замок, от леди Старк до последней судомойки, знал, что он заложник, обеспечивающий послушание своего отца, и все относились к нему соответственно. Даже бастарда Джона Сноу уважали больше.

Лорд Эддард время от времени пытался быть ему отцом, но Теон всегда видел в нем человека, который принес в Пайк огонь и кровь, а его увез из родного дома. Ребенком он боялся сурового лица Старка и его большого темного меча. А леди Старк держалась с ним еще более отстранение и подозрительно, если такое возможно.

Что до детей, то младшие почти

все то время, что он жил в Винтерфелле, были малыми ребятами. Только Робб да его сводный брат Джон Сноу были достаточно большими, чтобы Теон удостаивал их своим вниманием. Бастард был угрюмый парень, чувствительный к насмешкам, он завидовал знатному происхождению Теона и ревновал к нему Робба, К самому Роббу Теон даже привязался немного, как к младшему брату... но об этом лучше не упоминать. В Пайке, как видно, война еще не завершилась. Теона это не удивляло. Железные острова живут прошлым - настоящее слишком сурово и неприглядно, чтобы его выносить. Кроме того, отец и дядя уже стары, а старые лорды все такие: они уносят свою заплесневелую кровную вражду с собой в могилу, ничего не забывая и ни с чем не мирясь.

У Маллистеров, сопровождавших Теона из Риверрана в Сигард, наблюдалось то же самое. Патрек Маллистер был неплохой парень - они с Теоном разделяли склонность к вину, женщинам и соколиной охоте. Но старый лорд Ясон, заметив, что его наследнику нравится общество Теона, отозвал Патрека в сторону и напомнил ему, что Сигард построили для защиты побережья от грабителей с Железных островов, из коих главные - Грейджои из Пайка. Гулкая Башня Сигарда получила свое название из-за громадного бронзового колокола, который в старину сзывал в замок горожан и селян, когда на западном горизонте показывались ладьи морских разбойников.

"Попробуй скажи ему, что за последние триста лет колокол звонил только однажды", - сказал Патрек Теону на другой день, поделившись с ним отцовскими наставлениями и кувшином зеленого яблочного вина.

"Это было, когда мой брат штурмовал Сигард". Лорд Ясон убил Родрика Грейджоя под стенами своего замка и отбросил островитян обратно в залив. "И если твой отец полагает, что я из-за этого питаю к нему вражду, то это лишь потому, что он не знал Родрика".

Они много смеялись над этим по дороге к одной любвеобильной молодой мельничихе, знакомой Патрека. Жаль, что теперь Патрека нет рядом. Маллистер он или нет, он был бы куда более приятным спутником, чем суровый старый священник, в которого превратился дядя Эйерон.

Дорога, по которой они ехали, вилась вверх по каменистым склонам. Вскоре море скрылось из виду, хотя в сыром воздухе по-прежнему пахло солью. Кони ровно шли в гору мимо пастушьей хижины и заброшенного рудника. Новый, благочестивый Эйерон Грейджои был не из разговорчивых, и они совершали путь в мрачном молчании.

– Лорд Винтерфелла теперь - Робб Старк, - не выдержал наконец Теон.

– Что один волк, что другой - разница невелика.

– Робб нарушил свою присягу Железному Трону и объявил себя Королем Севера. Там идет война.

– Вороны мейстера летают над солью не хуже, чем над камнем. Твои новости давно устарели.

– Настали новые времена, дядя.

– Всякий новый день похож на старый.

– В Риверране думают по-другому. Там говорят, что красная комета вестница нового века. Посланница богов.

– Да, это знак - только не от их богов, а от нашего. Это горящая головня, с какими ходили в старину. Пламя Утонувшего Бога воссияло из моря, и оно возвещает о высоком приливе. Пора ставить паруса и идти в чужие земли с огнем и мечом, как делывал он.