Битва королей. Книга I
Шрифт:
В следующий раз к Йорену подъехал купец на серой кобыле и предложил купить у него повозки со всем, что в них есть, за четверть цены.
– Идет война, у тебя все равно все отнимут – лучше продай мне, дружище.
Йорен повернулся к нему своей сутулой спиной и плюнул.
В тот же день Арья увидела первую могилу у дороги – маленькую, вырытую для ребенка. На сыром холмике лежал кристалл, и Ломми хотел взять его, но Бык сказал ему, что мертвых лучше не тревожить. Через несколько лиг Прейд заметил целый ряд свежих могил. С тех пор дня не проходило без подобных находок.
Однажды
Утром Прейд не проснулся. Тогда она поняла, чего ей недоставало; его кашля. Они выкопали ему могилу, схоронив наемника на том месте, где он спал. Перед этим Йорен снял с него все ценное. Одному достались сапоги Прейда, другому его кинжал. Кольчугу и шлем Йорен тоже отдал, а меч протянул Быку.
– С такими ручищами, как у тебя, невредно будет научиться владеть им.
Мальчуган по имени Тарбер бросил на тело Прейда пригоршню желудей, чтобы над могилой вырос дуб.
В тот вечер они остановились на ночлег в деревне около увитой плющом гостиницы. Йорен сосчитал монеты в своем кошельке и решил, что они могут позволить себе горячий ужин.
– Спать будем снаружи, как всегда, зато у них тут есть баня, если кому охота помыться горячей водой с мылом.
Арья на это не решилась, хотя пахло от нее теперь не лучше, чем от Йорена. Живность, обитающая в ее одежде, проделала с ней весь путь от Блошиного Конца, и топить ее было как-то нечестно. Тарбер, Пирожок и Бык встали в очередь ожидающих омовения, другие расположились перед баней или собрались в общей комнате. Йорен даже послал Ломми отнести пиво трем закованным.
Все – и мытые, и немытые – поужинали горячими пирогами со свининой и печеными яблоками. Хозяин налил им по кружке пива за счет заведения.
– У меня брат надел черное, давно уже. Умный был паренек и услужливый, но однажды попался на том, что воровал перец со стола милорда. Ну, любил он перец, что поделаешь. Он всего-то щепотку стянул, но сир Малкольм был человек крутой. У вас на Стене есть перец? – Йорен покачал головой, и хозяин вздохнул:
– Жаль. Уж больно Линк его любил.
Арья отхлебывала из своей кружки потихоньку, между кусками теплого пирога. Отец тоже иногда давал им пиво. Санса морщилась от его вкуса и говорила, что вино гораздо более благородный напиток, но Арье, в общем, нравилось. От мыслей о Сансе и об отце ей стало грустно.
В гостинице было полно людей, направляющихся на юг, и весть о том, что Йорен следует в другую сторону, встретили общим презрением.
– Скоро вы повернете обратно, – сказал хозяин. – На север проезда нет. Половина полей сожжена, а тот народишко, что еще остался, сидит, запершись в своих острогах. У нас одни постояльцы на рассвете уходят, а к сумеркам прибывают другие.
– Нам до этого дела нет, – упорствовал Йорен. – Талли или Ланнистеры, нам все едино. Дозор ни
«Лори Талли – мой дедушка», – подумала Арья. Ей было далеко не все едино, но она прикусила губу и стала слушать дальше.
– Воюют не только Ланнистеры и Талли, – возразил хозяин. – Там еще и дикари с Лунных гор – попробуй-ка втолкуй им, что ты ни на чьей стороне. Кроме того, в дело вмешались Старки – их ведет молодой лорд, сын покойного десницы.
Арья встрепенулась и навострила уши. Уж не Робб ли это?
– Я слыхал, этот парень ездит в бой на волке, – сказал желтоволосый малый.
– Дурьи россказни, – плюнул Йорен.
– Человек, который мне это рассказал, сам видел. Клянется, что этот волк здоровый, как лошадь.
– Клятва еще не значит, что это правда, Ход, – заметил хозяин. – Ты вот клянешься, что уплатишь мне долг, а я от тебя еще гроша ломаного не видел. – Гости расхохотались, а желтоголовый побагровел.
– У волков нынче голодный год, – молвил другой, в замызганном зеленом плаще. – Вокруг Божьего Ока они так осмелели, что такого никто и не помнит. Режут кого попало – овец, коров, собак – и людей не боятся. Кто сунется в тот лес ночью, может проститься с жизнью.
– Опять-таки сказки, и правды в них не больше, чем в других.
– Я слышала то же самое от моей двоюродной сестры, а она не из тех, кто лжет, – заявила одна старуха. – Она говорит, что стая, эта большая, сотни голов, и все на подбор людоеды. А вожаком у них волчица, тварь из седьмого пекла.
Волчица? Арья хлебнула пива. Где это Божье Око – не рядом ли с Трезубцем? Жаль, что карты нет. Нимерию она оставила около Трезубца. Ей не хотелось этого делать, но Джори сказал, что выбора нет, – если волчица вернется с ними, ее убьют за то, что она покусала Джоффри, хотя тот вполне это заслужил. Пришлось кричать и бросаться камнями, и только когда несколько камней Арьи попали в цель, волчица наконец отстала. «Наверно, она меня теперь и не узнает, – подумала Арья. – А если она меня помнит, то ненавидит».
– Я слышал, что как-то адова сука явилась в деревню, – сказал человек в зеленом плаще. – День был базарный, народу полно, а она пришла как ни в чем не бывало и вырвала младенца из рук матери. Когда это дошло до лорда Мотона, он и его сыновья поклялись покончить с ней. Они выследили волчицу до ее логова со стаей гончих и едва-едва ушли живыми, а из собак ни одна не вернулась.
– Сказки это, – не сдержавшись выпалила Арья. – Волки не едят младенцев.
– Тебе-то почем знать, паренек? – спросил человек в зеленом плаще.
Не успела Арья придумать ответ, как Йорен сгреб ее за руку.
– Мальчишка нахлебался пива, только и всего.
– А вот и нет. Не едят они младенцев…
– Выйди вон, мальчик… и поучись молчать, когда взрослые разговаривают. – Йорен пихнул ее к боковой двери, ведущей на кухню. – Ступай и присмотри, чтобы конюх напоил наших лошадей.
Арья вышла, сама не своя от ярости.
– Не едят, – буркнула она и пнула камень, подвернувшийся ей под ноги. Он укатился под фургон.
– Мальчик, – позвал чей-то ласковый голос. – Славный мальчик.