Битва на кончике иглы
Шрифт:
— Это называется незаконным предпринимательством, — подхватил волну недовольства Дешин.
— Ты же знаешь, я денег не беру, — нахмурился Матвей. — Пока не бедствую, чтобы зарабатывать на чужих бедах.
— Пойми, так ты волк-одиночка, — Дешин подался вперед, но тут же отодвинулся от стола, давая возможность Марте выставить перед ним чашку чая. — Бэтмэн, Робин Гуд… Это все может плохо кончиться.
— Согласен, но при одном условии, — Матвей взял салфетку, — ты увольняешься и работаешь на меня.
— Загнул, — покачал
Неожиданно в дверь позвонили.
— Ты кого-нибудь ждешь? — встрепенулся Дешин.
— Это, наверное, к нашему доктору, — Матвей насмешливо посмотрел на Марту. — Скорее мы откроем частную клинику, чем сыскное агентство.
Марта вышла в коридор.
Послышался звук открывшейся двери и приглушенные голоса. Матвей с ходу понял, что пришел мужчина, и вышел из-за стола.
Матвей не сразу узнал Гаврилина. Он был одет в футболку и джинсы. На ногах кроссовки. С толку сбила кепка-бейсболка с длинным козырьком и очки. Отец Грека был не один. Второй мужчина был одного с ним роста и возраста. Плотно облегающий джинсовый костюм выдавал небольшой животик, что, впрочем, для такого возраста было нормой. Даже прибавляло солидности.
— Здравствуйте! — Гаврилин прижался к стене, давая Марте возможность закрыть двери, и посмотрел на Матвея. — Вот, Воробьев Иван Васильевич, — представил мужчину Гаврилин. — Хотел бы с вами пообщаться.
— Со мной? — переспросил Матвей и посторонился: — Проходите.
Гости прошли в комнату и уселись на диван. Матвей устроился в кресле напротив и выжидающе уставился на мужчин. Он был уверен, что новый знакомый — родственник одной из убитых девушек. Однако ошибся.
— Извините, что без предупреждения, — Гаврилин бросил взгляд на Воробьева. — Мы не займем много времени. Еще раз хочу сказать, что я благодарен вам за то, что вы сделали…
— Мелочи, — отмахнулся Матвей. — Меня больше интересует, как вы нашли меня?
— Мой товарищ и друг детства — судья, — Гаврилин показал рукой на Воробьева. — Как вы понимаете, зная ваши данные и адрес загородного дома, не тяжело было решить эту проблему.
— Воспользовались служебным положением? — Матвей насмешливо посмотрел на судью.
— Вы не подумайте, что я этими возможностями злоупотребляю, — стал оправдываться Воробьев. — Просто обстоятельства сложились так, что мне необходимо было с вами встретиться.
— Я перебью тебя, — спохватился Гаврилин посмотрел на Матвея: — Дело в том, что я рассказал Ивану Васильевичу о вас. А у него как раз проблема, которую, в силу своего статуса, он не хотел бы решать официальным путем.
— Ваш сын тоже кого-то побил? — попытался угадать Матвей.
— Нет, он не совершил ничего противозаконного, — тихо заговорил Воробьев. — По крайней мере, мне не известно ни о чем таком. Но все идет к нехорошей развязке. Дело в том, что мой сын наркоман…
Воробьев выдержал паузу, словно собираясь с духом.
— В
Воробьев снова замолчал, схватился за сердце.
— Марта, — позвал Матвей. — Воды принеси!
— Красивое имя у вашей жены, — неожиданно сказал Гаврилин.
Появилась Марта с чашкой в руках:
— Вам плохо?
— Да, — виновато улыбнулся посиневшими губами Воробьев, беря из ее рук чашку. — Инфаркт недавно перенес…
— Давайте я вам дам корвалол, — засуетилась она.
— Не надо, у меня все есть. В общем, я узнал про фонд «Страна без наркотиков», — продолжил он, когда Марта вышла. — Его главный офис в Лесогорске. Это на севере… Жена нашла о нем много положительных отзывов в Интернете и прессе. Я созвонился с коллегой, который там работает, и он подтвердил, что фонд реально существует.
— Вы хотите отправить туда сына? — попытался угадать Матвей.
— Мы это сделали две недели назад, — вздохнул Воробьев и, слегка откинувшись назад, достал из кармана джинсов платок. Утерев им выступивший на лбу пот, продолжил: — Я узнал адрес квартиры, где он последнее время жил, и его увезли прямо оттуда…
— Он давал согласие?
— Не знаю, — признался Воробьев. — Да оно и не нужно.
— Насколько я понимаю, у вас недостаточно информации об этом фонде? — догадался Матвей.
— Именно! — облегченно перевел дыхание Воробьев. — Скажу больше, по условию, сын не может нам звонить, как и мы ему. Нам не дали даже адреса, где именно находится он.
— Какова цена такой услуги? — насторожился Матвей.
— Ко мне приехала девушка, с которой я заключил договор, — судья снова утер пот. — Сто сорок тысяч — первый взнос и потом по девять тысяч рублей ежемесячно.
— Я не уверен, что все это совсем законно, — осторожно сказал Матвей. — Но вы судья…
— В том-то и дело, что мне понятна ситуация, — он с шумом перевел дыхание. — Но у меня не было выхода. Представьте реакцию тех, кто со мной работает, или тех, кому выношу приговоры? Я и в полицию не могу обратиться, хотя по любому другому вопросу — пожалуйста…
— Я вас прекрасно понимаю, — кивнул Матвей. — Что вы хотите?
— Я не все рассказал. Недавно, — он прикрыл глаза, — двадцатого числа, мы с женой ехали на дачу и неожиданно увидели Толика.
— Где?
— У «Макдоналдса», — он пожал плечами. — Сын стоял у машины… В общем, ему было плохо…
— Не понял, — Матвей посмотрел на Гаврилина.
— Его рвало, — пояснил Воробьев.
— Вы уверены, что не ошиблись?
— Точно, он, — подтвердил Гаврилин.
— Вы откуда знаете?
— Его видеорегистратор записал, — пояснил Воробьев.
— А почему не остановились? — не понял Матвей.
— Ехали по встречной, — махнул рукой судья. — Я до первого перекрестка доехал и назад. Машины уже нет…