Битва начинается (Защитник - 1)
Шрифт:
– Вы думаете, я поверю?
Дверь захлопнулась...
В полицейском фургоне сидели еще четверо. На всех были ножные кандалы и цепи вокруг талии, наручники, прикованные к цепям. Только Холдену было чуть легче, его левая рука была свободна, поскольку висела на перевязи. В фургоне очень было жарко. Что бы ни представлял из себя Центр изоляции № 4, он наверняка был очень далеко, дорога показалась Холдену бесконечной. Он заговорил с самым старшим из четверых.
– За что вас взяли?
Лысеющий мужчина с остатками седых волос посмотрел
– Да ну их к черту! Я должен работать. У меня магазин в центре города, на него столько раз нападали эти революционеры, что к нам никто не ходил за покупками. У нас нет пенсии. У меня жена. Мы идем на работу рано утром, приходим поздно. Я постоянно ношу револьвер, потому что однажды мы попали в перестрелку прямо возле магазина. Стрельба. Бутылки с зажигательной смесью. Жертвы. Мне-то хорошо. Я хорошо бегаю. А Сэди не может бегать. У нее больные ноги. Артрит. Однажды нас обыскали. Знаете, как это происходит?
– Прямо на улице?
– Армейский патруль остановил нашу машину, они нашли мой револьвер. Совсем как нацисты, когда захватили Варшаву. Я даже не знаю, где сейчас моя Сэди. - Старик заплакал.
Холден попытался дотянуться до него, успокоить, но его здоровая рука была прикована.
Даже знай он хоть что-то о Руфусе Барроусе и его людях, он бы ничего не сказал ни тем, кто его допрашивал, ни кому-либо другому.
Теперь Холден понимал, что Барроус был прав. Может, он и раньше понимал это, просто не хотел сам себе признаваться в этом?
Фургон резко тряхнуло, старик упал на Холдена. Внезапно они остановились, Холден вместе со стариком полетел на пол.
Послышались автоматные очереди. Разбилось стекло, но Холдену все равно ничего не было видно.
– Боже мой! - прошептал старик. Двое молодых чернокожих парней начали дергаться, пытаясь вырваться из наручников. Четвертый человек, примерно одного возраста с Холденом, всю дорогу сидевший молча, не двинулся.
Холден вскочил на ноги. Если это ФОСА... Но, может быть, ему удастся открыть заднюю дверь? Он посмотрел на старика. Сможет он бросить его одного? Охранников всего двое. А сколько там фосавцев? Холден попробовал двинуть левой рукой. Хотя бы она у него свободна. Если бы ему удалось выхватить у охранников пистолет...
Он посмотрел на решетку, за которой сидела охрана; оба полицейских выходили прочь.
Он услышал, как захлопнулась дверь кабины. Через мгновение повернулся ключ в замке.
Задняя дверь фургона открылась.
Холден повернулся к двери, ища глазами хоть какое-нибудь оружие.
В дверях он увидел людей в полном боевом снаряжении, с автоматами в руках, они окружили полицейских. Затем в дверях появилось лицо.
Это было лицо Руфуса Барроуса.
Глава двадцать четвертая
– Когда я узнал о случившемся, я подумал, что тебе это пригодится. Руфус Барроус бросил ему выгоревшие зеленые ножны.
Дэвид Холден взял ножны, в них оказался его нож, "Защитник". Его оружие, патроны, кобура, ремни, все, что он спрятал под
– Как вы нашли все это?
Барроус усмехнулся.
– Я три года ловил взломщиков. Постепенно начинаешь замечать, где люди обычно прячут то, что им нужно спрятать. У меня было несколько неприятных минут, но потом я спросил себя, где бы я сам все это спрятал. В других комнатах в твоем доме нет ни коврового покрытия, ни линолеума. Но в гостиной есть восточный ковер...
– Это подделка, - прошептал Холден.
– Мы с Роуз скатали ковер, но не для танцев, - Барроус вновь усмехнулся. - Я увидел, что несколько досок были недавно отодраны и прибиты снова, я тоже отодрал их. Там и нашел все это. Я подумал, это тебе понадобится, - и Барроус перебросил ему коробку.
Холден положил нож. Фотографии жены и детей, фотоальбомы, аппликация, которую сделала Айрин, провисевшая несколько месяцев на холодильнике.
Холден посмотрел на Барроуса.
– Спасибо. Ты не представляешь, как я тебе благодарен.
– Скорее всего, нам уже не вернуться назад. Поэтому я и взял их, Дэвид.
У Холдена сжалось горло. Он кивнул. Назад дороги нет.
Все его личные вещи, за исключением "Кольта" и запасной обоймы, уместились в пластиковом мешке в кабине полицейского фургона. Внезапно он сунул руку в карман и достал ключи.
– Твою машину конфисковали, Дэвид.
– Нет, дело не в ней. - Холден уставился на ключ от сейфа, подбросил связку ключей в руке, крепко сжал кулак...
Обычно Холден носил волосы без пробора, но сегодня он зачесал их направо. Он сделал это пока все спали. Руфус Барроус взял кое-что из его одежды, в том числе твидовый спортивный пиджак, серые брюки и туфли.
Никто не знал, что он так скоро выйдет на улицу, сказал он сам себе.
– Куда ты собрался? - спросила Роуз.
Холден посмотрел на ее отражение в зеркале.
– Я хочу взять кое-что. Руфус знает.
– Ты сошел с ума, - спокойно сказала Роуз Шеперд. - Ты думаешь, стоит расчесать волосы на пробор и спрятать перевязанную руку, и тебя никто не узнает?
– Мне всего лишь нужно сходить в банк.
– Может, тебе пойти прямо в полицейское управление? После всего, что Руфус сделал для твоего освобождения, ты мог бы по крайней мере попытаться остаться в живых. - Рассерженная, она отошла прочь.
Холден еще раз посмотрел в зеркало.
Бороду, которую он отрастил, потому что долгое время ему было просто лень бриться, он сбрил, оставив только усы. Он глупо выглядел с усами и сбреет их, если ему суждено выжить.
Он пожал плечами, взял свою "Беретту" и сунул ее в наплечную кобуру; вторая "Беретта" уже была на месте.
Холден начал пробираться через бывшую столовую, перепрыгивая через свернутые одеяла и спальные мешки. Все комнаты на бывшей ферме были превращены в спальные помещения для "Патриотов", за исключением кухни и гостиной, которая служила кабинетом Руфуса Барроуса и залом заседаний.