Битва полчищ
Шрифт:
– Не слушай мою жену, – мрачно вмешался Креол. – Меня она тоже постоянно называет шовинистом. Не знаю почему.
– Вот именно поэтому, – проворчала Ванесса. – Вы оба прожженные средневековые шовинисты. Сочувствую вашим женщинам. Тем более что я одна из них. Сама себе сочувствую. Жуть просто.
– Хой, подруга, ты слишком много болтаешь! – укорил ее Логмир. – Это некультурно.
– Эй, даже не пытайся затыкать рот моей жене! – повысил голос Креол. – Я пытался много раз, это бесполезно.
Логмир кивнул, делая вид, что слушает.
Нет, он взял с собой мешок сухарей, вяленого мяса и воды, но эти припасы закончились уже на третьей минуте путешествия.
– Кстати, подруга, совсем забыл! – вспомнил он. – Ты мне чипсов привезла?
– Где-то вроде был пакетик… – задумалась Ванесса.
– Король доволен! – просиял Логмир.
После завтрака Креол, Ванесса, Хубаксис и увязавшийся за ними Логмир отправились в подземную часть Промонцери Царука. Не просто в подземную – в самую глубочайшую из всех. Спустившись по длиннющей лестнице и пройдя по темному коридору, усеянному магическими печатями, они оказались в гигантском зале, большую часть которого занимала гигантская мраморная чаша.
Одно из немногих, это помещение осталось еще от прежней Цитадели Власти – Нъярлатхотеп очень старался, но так до него и не дотянулся. «Банка Скорпионов» уцелела, уцелели и заключенные в ней полудемоны. Два с половиной года они сидели в ней, все сильнее мучаясь от голода. Два с половиной года они убивали и пожирали друг друга.
И теперь наконец-то пришло время выпустить того единственного, который выжил.
Вокруг мраморной чаши стояли паладины. Тридцать паладинов с вскинутыми мечами. На их присутствии настояла Ванесса – Креол считал это излишним, уверенный в полной безопасности своего проекта. А даже если он и не совсем безопасен – отбросьте страхи, с вами архимаг!
Креол подошел поближе и положил ладонь на холодный мрамор. Его лицо напряглось – маг снимал заклятия, не позволяющие демоволку вырваться. Несколько секунд – и вот Креол отступает на несколько шагов.
Чаша совершенно не изменилась… внешне. Однако все присутствующие сразу почувствовали, как спало некое напряжение – точно все это время где-то на грани слышимости кто-то что-то бормотал, а теперь вдруг смолк. Хотя на деле все было наоборот – не смолкли звуки, но зазвучали. Из чаши донеслось поскребывание, скрип когтей по мрамору…
– Ты уверен, что его уже можно выпускать? – с беспокойством спросила Ванесса.
– Его можно было выпустить еще три дня назад, – спокойно ответил Креол. – Просто я был занят.
А демоволк уже понемногу начал выпускать себя сам. Доселе гладкие стены чаши покрылись трещинами, жалобно заскрипели… и рухнули. Паладины подняли адамантиевые щиты, прикрываясь от осколков, Креол вскинул руку, активируя защитный экран.
Когда мраморная пыль осела, из нее
– Так вот он какой – самый сильный покемон… – присвистнула Ванесса, невольно делая шаг назад.
Невозможно было определить, какой именно полудемон оказался последним – настолько он переменился. Пожалуй, демоволк мог бы сказать это сам… если бы сохранил дар речи. Из страшной пасти вырывалось только глухое рычание.
На своих мучителей монстр пялился с невыразимым бешенством, но не нападал. Теперь люди казались ему не более съедобными, чем еловые поленья. Он алкал мяса демонов – пускал голодную слюну, озирался, втягивал носом воздух, ища какую-нибудь бессмертную тварь из Темного мира.
Чтобы приучить демоволка к себе, Креол вызвал ему пару мелких демонов. Сожрав этих несчастных уродцев, монстр благодушно заурчал и даже мимолетно потерся о плечо Креола, но тут же снова требовательно рявкнул. Его грыз неутолимый голод.
– Скоро наешься, скоро, – потрепал ему холку Креол. – Потерпи. Немного потерпи, и я тебя накормлю до отвала…
Хубаксис ревниво запыхтел и отвернулся. Уж очень довольным было лицо хозяина. Со своим верным рабом он никогда не разговаривал так ласково.
– Рядом! – скомандовал Креол, и демоволк потрусил за ним, как домашняя собачонка. Ванесса, все еще полная сомнений, заняла позицию с другой стороны. Логмир, которому все это было неинтересно, уже куда-то усвистал.
В сопровождении своего нового питомца Креол и заявился в Тринадцатый гимнасий. За минувшие годы его полностью отремонтировали, вычистили, и теперь возле входа ожидала целая толпа. Сегодня ректор Креол выпускал в мир своих студентов.
Великий маг важно прошествовал по аллее, задержавшись лишь у памятника перед крыльцом. На постаменте высился закутанный в серый плащ старик. С растрепанными седыми волосами, злобно искривленным ртом и сверкающими глазами – всякий узнал бы покойного Тивилдорма Призрака.
После битвы с Нъярлатхотепом Креол пожелал устроить погибшему соратнику достойное погребение… но погребать оказалось нечего. Его физическое тело истлело еще четыреста лет назад, от эктоплазменного не осталось даже ветра, а танзанит-филактерию сожрал паргоронский демолорд.
Даже личных вещей – и тех не осталось.
Поэтому Креол распорядился высечь статую в полный рост и выставить перед входом в демонологический гимнасий – точно так, как выставляют на площадях окаменевших колдунов. Такой своеобразный кенотаф.