Битва при Азенкуре. (История Столетней войны с 1369 по 1453 год)

Бёрн Альфред

* * *

Итак, англичане высадились в Кале. Авангард их войск немедленно послали в направлении Парижа, а остальные силы армии совершили марш в Монтрей, в 25 милях к югу. В этом милом, исторически памятном городке английский король и бургундский герцог встретились и побеседовали друг с другом. Беседа была весьма необходимой, поскольку Генрих узнал по дороге о продвижении войск дофина к Шартру, который они затем осадили. Тем временем граф Солсбери был занят рейдом в Анжу. Если бы Шартр пал, а дофин двинулся на Париж, не встречая отпора полевой армии, способной ему противостоять, возникла бы опасность восстания в Париже, подавить которое граф Эксетер был бы не в состоянии. Случиться могло что угодно. Очевидно, Франция нуждалась в присутствии влиятельного короля Англии, хотя бы для укрепления боевого духа защитников столицы. Из Монтрея Генрих и Филипп выехали верхом вместе, обсуждая вновь возникшую ситуацию. Бургундец внял доводам англичанина и согласился вести боевые действия против Аркура самостоятельно, позволив английской армии

двинуться на помощь осажденному Шартру. По пути оба государя проехали через поле или рядом с полем битвы при Креси, а Генрих с удовольствием провел день в лесной охоте на вепря. В Абвиле герцог повернул назад, чтобы принять командование над своей армией, собравшейся в Аррасе, в то время как английская армия продолжала двигаться вперед в направлении долины Сены. Между Верноном и Понтуазом армия сделала привал, а король поскакал прямо в Париж посовещаться с Эксетером, французскими властями и двором королевы.

Генрих не оставался в Париже долго, потому что военная обстановка изменилась буквально за ночь. Эту перемену произвело само имя грозного английского полководца. Узнав о его высадке и приближении, дофин, который до сих пор громогласно хвастал своей готовностью сразиться с английским королем, если представится возможность, тотчас снял осаду Шартра и отступил в южном направлении. Явно наступило время для контрнаступления англичан. Армия и французское правительство почувствовали себя более уверенно, а дофинисты соответственно пали духом. Вопрос состоял в том, в каком направлении будут развиваться наступательные действия англичан? На восточной границе Нормандии, в 25 милях к северу от Шартра и 50 милях к западу от Парижа, находился сильно укрепленный город Дре. Он оставался единственным серьезным оплотом дофинистов к западу от столицы. Следовало ли сразу преследовать войска дофина или сначала взять этот город? Без дополнительной информации о соотношении численности противоборствовавших сил и их диспозиции на этот вопрос трудно ответить, хотя, исходя из стратегических соображений, напрашивается выбор в пользу немедленного преследования основного противника и навязывания ему сражения. Дело в том, что известны лишь немногие подробности последней военной кампании Генриха V, а без них ее оценка теряет смысл [49] .

49

Вюлли, Рамсей, Кингсфорд и Ньюолл сообща «скребли по сусекам» в поисках подробностей, что еще раз свидетельствует о скудности материала.

Правильно или нет, но Генрих решил, что сначала следует взять Дре. Этот город, во всяком случае, находился по дороге на Шартр и Луару, и если б его осада не заняла слишком много времени, то задержка с преследованием войск дофина не играла бы существенной роли. 8 июля Генрих присоединился к своей армии в Манте, и на следующий день, несколько неожиданно, сюда привел значительные силы герцог Бургундский. Он прибыл с искренним желанием помочь своему союзнику в освобождении Шартра от осады. В этом уже не было необходимости. Генрих отослал его обратно на борьбу с Аркуром, но был тронут преданностью молодого Филиппа.

18 июля король осадил Дре. Город имел выгодное положение для успешной обороны, но основную силу при любой обороне составляют в конечном счете воля и боевой дух защитников. Хотя гарнизон Дре насчитывал около 1000 воинов, их боевой дух оказался не на высоком уровне, и после трехнедельной осады осажденные запросили условия сдачи. 20 июля англичане вошли в город и сразу после этого возобновили наступление.

Их вступление в Шартр происходило в обстановке всеобщего ликования. Английские и бургундские воины гарнизона вели себя восхитительно и заслужили благодарность Генриха.

С приближением английской армии дофин, временно устроивший свою штаб-квартиру в Вандоме в 12 милях к северу от Блуа, отступил за Луару и стал, по сведениям англичан, концентрировать свои силы в районе Божанси, в 10 милях вверх по течению реки от Блуа. Туда и направился король Генрих. Его армию пополнили нормандские рекруты и подразделения из английских гарнизонов. О численности английской армии можно только догадываться, хотя вполне возможно, что она значительно уступала численности войск дофинистов.

Небольшой городок Божанси оправдывает свое название (красота). Он живописно расположен на возвышенном северном берегу Луары вместе с главной башней замка, нависающей над многоарочным мостом внизу, сохранившимся сегодня почти таким же, каким был пять столетий назад. Англичане подошли к городу 8 сентября и немедленно приступили к штурму. Сам город был взят приступом, но замок держался. Мост, над которым господствовал замок, использовать было почти невозможно, и, поскольку войска дофинистов находились вне поля зрения на противоположном берегу реки, возникла необходимость послать на разведку отряд воинов, способный перебраться через реку каким-либо способом.

Река Луара хотя и широка, но мелководна. Брод выбрали чуть ниже по течению у Сен-Дю. По этому броду отряд войск под командованием графа Суффолка перебрался на другой берег и произвел разведку. Двигаясь по берегу вниз по течению реки, разведчики достигли окрестностей Блуа, так и не обнаружив противника. В лагере англичан никто не знал, куда ушел отряд разведчиков. Это неизвестно до сих пор. Разведчики пропали на берегу Луары и исчезли со страниц истории.

И вот произошло

то, что было бичом всех средневековых армий, – разразилась эпидемия. Какая болезнь стала ее причиной, неизвестно, но имеются определенные сведения о том, что она подкосила большое количество войск, и в то же время стали истощаться запасы продовольствия. Потребовалось перемещение армии в более здоровую и плодородную местность. Следовало ли двинуться вверх по течению реки в направлении Орлеана или вниз по течению в сторону Тура? В каком бы направлении ни пошли англичане, они вряд ли побудили бы дофина вступить в сражение. Он показался в поле зрения, очевидно не намереваясь скрестить мечи с грозным соперником. Вероятно, он направлялся в Шинон, расположенный в 35 милях на юго-запад от Тура. Генрих решил изменить приоритеты. Теперь он столкнулся с той же проблемой, что и Эдуард III 60 лет назад, – как настигнуть противника, не желавшего сражаться. Здесь, наверное в первый раз, Генрих разошелся в проведении кампании со своим прадедом, который сломил волю противника широкомасштабным разорением его страны. Генрих был регентом и надеялся вскоре стать королем на территории, где вел боевые действия. Он обязался ликвидировать оплоты дофина и теперь вернулся к выполнению этой задачи. Зоной боевых действий теперь могла стать спорная территория к востоку и юго-востоку от Парижа в Брие и Шампани, которые, оставаясь во власти противника, угрожали бы отрезать Париж от Бургундии и Фландрии. Поэтому он повернул на северо-восток в районы, орошаемые водами Йонны, Сены и Марны. Следуя в этом направлении, англичане миновали Орлеан. Хотя были захвачены некоторые его пригороды, об осаде этого большого города малочисленной армией, пораженной болезнями, не могло быть и речи. Марш был продолжен. Сам Генрих двинулся на северо-восток к Немуру, близ Монтеро, и, несомненно, сделал остановку во все еще существующем там замке. Другая часть армии направилась на восток через Монтаржи к Вильневу, важному городу на Йонне, который сразу же подвергся штурму. В предыдущем феврале его тщетно пытались взять бургундцы, но на этот раз боевой дух защитников города оказался невысоким. Возможно, они вспомнили, что английский король еще не осаждал города, который бы не взял, и решили покориться судьбе, запросив сразу же условия сдачи. Через несколько дней вся долина Йонны вплоть до Осера была очищена от войск противника и в центре внимания оказался последний оплот дофинистов в этих местах – город Мо. Туда различными маршрутами и направилась армия англичан, уже избавленная в значительной степени от мора. Спустившись по долине Йонны до Санса, армия разделилась на три колонны, двигавшиеся широким фронтом. Одна колонна продолжала держаться берега Йонны, следуя по стопам воинов другой английской армии, которую вел в последней кампании Эдуард III. Вторая колонна уклонилась на восток и форсировала Сену у Ножана. Третья колонна, двигавшаяся еще дальше на восток, прошла Пон-сюр-Сен, где шла в обратном направлении армия Эдуарда III на пути в Бургундию. Таким образом, эти английские монархи проходили по одной и той же территории в своих последних военных кампаниях. 6 октября три колонны сошлись у Мо.

ОСАДА МО

Город Мо расположен на реке Марна, в 25 милях к востоку от Парижа. В 10 милях от Парижа также на Марне находится город Ланьи. Значение Мо состояло в том, что это был мощный оплот дофинистов в районе Парижа. Действуя с этого укрепленного пункта, можно было перерезать коммуникации между столицей и двумя провинциями – Бургундией и Фландрией, а также в силу близости к Парижу этот пункт представлял опасность самой столице. Город являл собой прибежище банд грабителей, которые терроризировали провинцию. Это вынудило жителей обращаться к англичанам с просьбами уничтожить банды. Пока не пал Мо, Генрих не мог считать, что он выполнил обязательство избавить страну от засилья дофинистов в городах Северной Франции. Имеются на самом деле указания на то, что Генрих после овладения этим последним оплотом дофинистов на севере счел бы свой моральный долг выполненным и мог бы помириться со сторонниками дофина на юге страны. Потому что в ходе осады, когда дела шли не совсем хорошо, король жаловался, что ему недостает людей «на данном этапе и для завершения его дел».

Король не преуменьшал масштаб стоявшей перед ним задачи. Нельзя было ожидать быстрой и легкой капитуляции Мо. Как уже упоминалось, в городе собрались прохвосты различных наций, дезертиры-англичане, шотландцы, неистовые ирландцы, а также отбросы французского населения, которые выступали под знаменами бастарда Ворю, «синонима свирепой жестокости», по определению Рамсея [50] . Все эти люди, выражаясь по-другому, были претендентами на виселицу и были готовы отдать свою жизнь подороже.

50

Рамсей. Т. 1. С. 297.

Поэтому Генрих провел тщательную и методичную подготовку осады города. Он встретился со своей армией в Ланьи, где, по свидетельству Монстреля, приказал соорудить «много деревянных машин». Свидетельство интересно как показатель того, что почти через столетие после применения пороха в артиллерии еще использовались в дополнение к пушкам старые механические «машины войны». Несомненно, что этими «деревянными машинами» были баллисты, швырявшие в осажденный город большие камни или даже туши лошадей, равно как «свиньи» – передвижные деревянные укрытия для осаждающих войск – и, возможно, тараны для использования у подножия крепостных стен города.