Битва с Непознаваемой
Шрифт:
— Пара «би-пять» упала на планету. Там «эн-джи» подбитый вопит о помощи. Кажется, «эр-девять».
— Пехоты пока нет?
— Они в другом секторе заняты… О, тут же остались «эр-семь».
Обрадованный штабник на «Святогоре» вызвал «Старательного», в результате чего «Собака» получила приказ отыскать на темной стороне планеты в районе северного полюса поврежденную яхту «Фея джунглей» с гражданскими, за которыми охотятся высадившиеся на планету небольшие группы шоббихельских пехотинцев.
Согласно прижившимся в армии ССМ аббревиатурам, индексом
Помнивший эти премудрости еще со времен армейской молодости, Андрей сделал вывод: цивильному корыту с женщинами на борту грозит опасность в виде небольших подразделений каракатиц. Проще говоря, «Собаке Баскервилей» придется совершить посадку для эвакуации терпящих бедствие людей.
Харонов чертыхался, Эльцвейг матерился во весь голос и уверял, что все беды — от баб. Андрею было уже все равно — хотелось только вытряхнуться из осточертевшего скафандра и залезть под душ. От нечего делать Юджин поймал на свой мобильник передачу с «Феи». Из района северного полюса шел непрерывный панический репортаж: пара NG — Роберто Юнг и Федора Ли — наперебой рассказывали о сыпавшемся с темного неба ливне вражеских снарядов, несметных полчищах шоббихельского десанта и колоссальных потерях земных войск.
— Очередная вспышка взрыва затмила сияние звезд, — с надрывом стонала Федора. — Погиб еще один корабль человеческого флота. Сражение проиграно, нам остается лишь надеяться на последний чудом уцелевший крейсер, который прорывается сквозь бешеный огонь победившего врага, чтобы эвакуировать нашу съемочную группу. Если же и этот корабль будет уничтожен точным огнем безжалостных победителей, вспоминайте о нас. Федора Ли и Роберто Юнг ведут свой последний репортаж с безымянной планеты, превращенной бомбардировками в радиоактивную пустыню. Сегодня здесь поставлена жирная точка в летописи поражений человеческой цивилизации. Маленькая, но гордая раса указала людям их истинное место на галактических задворках. Гуманоиды снова проиграли, поэтому должны сойти с дистанции. Мы призываем соплеменников понять, что нас спасет не бряцание оружием, не бессмысленная экспансия, не противостояние культурным продвинутым расам, но лишь признание высоких идей прав нечеловека. Лишь признав собственное убожество, мы дадим шанс будущим поколениям двуногих…
Первоначальное недоумение сменилось брезгливостью. Парочка репортеров относилась к многочисленному племени рафинированных интеллектуалов, искренне презиравших и ненавидевших собственную расу. Трудно понять, почему происходит подобное, но во все времена существовала крикливая прослойка придурков, которые бурно радовались любой неудаче себе подобных. Застрявшие возле Рудника корреспонденты до такой степени убедили себя в никчемности людей, что кричали о поражении в момент,
— Что болтает эта дура? — осведомился ошеломленный Юджин, разглядывая голограмму перепуганной Федоры. — Какие на хрен права нечеловека?
— Ренегаты, — односложно ответил Андрей. — Меня от них тошнит.
— Закуси соленым огурчиком, помогает, — хохотнул майор. — Между прочим, сама того не зная, дура делает полезное дело. В штабах противника наверняка слушают этот идиотский репортаж и частично дезинформированы.
Юджин, окончательно сбитый с толку сложной логикой контрразведчика, решил, что корабельный доктор издевается. Укоризненно посмотрев на старшего по званию, физик обиженно произнес:
— Хорош прикалываться. Их штаб наверняка получил подробные рапорта от пехотных и корабельных командиров, поэтому должен знать наверняка, что их поимели во всех позах Камасутры.
Однако Гагиев ответил вполне серьезно: дескать, не каждый командир эскадры или бригады станет спешить с рапортами о поражении. По мнению майора, командиры каракатиц наверняка сообщают вышестоящим штабам о тяжелых боях с переменным успехом, вызывают подкрепления. Может быть, даже доложили, что одерживают победу.
— Точно говорите, так часто бывает! — вспомнив похожие документы, хорошо знакомые любому военному историку, Андрей засмеялся. — Потом объяснят, что совсем уж была их победа, но подлые гуманоиды прислали многократно превосходящие силы, так что доблестные каракатицы, несмотря на массовый героизм, были вынуждены отступить под натиском… Именно так пишут историю неудачники.
Развеселившись, он рассказал несколько анекдотов о придурковатых шобби, яшках и даласах. Планета давно исчезла с голограммы, превратившись в обычную карту местности. Мигающая зеленая точка показывала координаты корабля журналистов, с которого продолжали разноситься модулированные сигналы прямой видеотрансляции.
Когда «Собака» снизилась до двадцати с небольшим километров, на мониторе показались мелкие неприятельские машины — танки и БМП. Андрей машинально пометил их как мишени и выпустил четыре снаряда. «Пираньи» не промахнулись. Еще две машины, фланировавшие в паре километров от «Феи джунглей» он расстрелял импульсами пушки.
На голограмме видеофона Федора, вскрикнув, схватилась за сердце. Запинаясь, побледневший Роберто Юнг продолжил рассказ о страшных событиях на радиоактивной планете:
— Бомбардировка продолжается с прежней яростью. Мы только что видели, как в горах совсем рядом от нас упали десятки ядерных боеголовок. Горный хребет, где держались последние подразделения людей, сметен с лица планеты. Это конец…
Его перебил визг Федоры. Лицо дамы-репортера перекосила гримаса ужаса, рука дрожала, указывая в иллюминатор.
— Там шобби, — истерично выкрикнула Федора. — Как объяснить им, что мы ненавидим заносчивых приматов-милитаристов, что мы всегда хотели, чтобы люди потерпели поражение…
— Может, не стоит их спасать? — задумчиво проговорил Юджин.
Эльцвейг загорелся этой идеей, стал убеждать всех: мол, не стоит зря кораблем рисковать. Гагиев нехотя проворчал:
— Какие-никакие, но люди. Не бросим.