Битва за Эгрис
Шрифт:
Честно говоря, в это мгновение я откровенно поддался унынию, потому как перспектива никогда больше не увидеть Грез показалась мне пугающей… Но тут Джарэт неожиданно развеселился и даже хлопнул себя по лбу.
– Черт, идиот! Да, конечно, есть способ, – он посмотрел на меня с победоносным видом. – Ну, вы тоже хороши. Как, по-вашему, сам Гроссмейстер-то попал в Грезы? По мановению волшебной палочки?
Вообще-то я думал об этом примерно в таком контексте, но признаваться было несколько неудобно.
– Не задумывался над этим, – попытался отвертеться я. – Вообще-то я был уверен,
– Черта с два! – Джарэт подмигнул мне. – Чтобы перемещаться пространственно-временным проколом, нужно родиться мной… или другим кипэ, по крайней мере. Нет, Гроссмейстер попал в Грезы скорее уж так, как вы!
– Янтарные бусы… – прошептал я, обидевшись на себя за действительно имевший место просмотр очевидного. Отвратительное самочувствие извиняло меня лишь отчасти. – А вы уверены, что они у Гроссмейстера?
– Понятия не имею. Впрочем, полагаю, это легко проверить…
Ну да, опять-таки если поговорить с Илайджем. И все же, исключительно из чистого любопытства, я поинтересовался у Джарэта:
– А разве эти бусы – единственные в своем роде?
– Это как посмотреть. Наш потрепанный сегодня друг мог бы рассказать вам об этом побольше, ведь Ментальные Миры вообще – это идея его народа… Но история вкратце такова: как вы, наверное, помните, первые Грезы были созданы задолго до появления Оракула в его нынешней форме, однако его соплеменники умели переноситься в миры воображения без какой-либо помощи. Тем не менее они периодически создавали предметы, подобные известным вам бусам, являвшиеся своеобразными воротами в их миры. Почему они так поступали, точно не скажу – может, просто для удобства, а может, из каких-то эстетических соображений… Важно тут лишь то, что таких вещей было очень мало, и созданы они хрен знает как давно. Так что, когда я в последние годы искал по всему Эгрису различные старинные артефакты, то обнаружил только эти бусы. А искал я хорошо, – заверил он меня напоследок, что было явно излишним, ибо не сразу и вспомнишь, что бы такого Джарэт делал плохо…
Теперь уже вопрос о беседе с Илайджем встал чрезвычайно актуально, поэтому я попросил местальгорского Короля:
– Найдите, пожалуйста, Илайджа и передайте, что я хотел бы с ним поговорить.
Джарэт, кажется, оскорбился и одарил меня взглядом «а ночной горшок не подать?», на что я не без некоторого раздражения заметил:
– Извините, что-то очень неважно себя чувствую. Так бы не стал вас затруднять;
Он слегка смутился и, встав, неожиданно приложил руку к моему лбу.
– Эге, у вас и вправду жар, – констатировал он. – Да еще какой. Что же вы молчите? Ладно, попробую что-нибудь изобразить…
Кивнув, он быстрым шагом вышел из гостиной, а я закрыл глаза и постарался хоть как-то избавить свою голову от одуряющего действия высокой температуры. К счастью, мое одиночество продлилось недолго, ибо Илайдж не заставил себя ждать и появился буквально минут через пять. Видно, воинственное настроение его еще не покинуло, потому как с порога он спросил:
– Что, появились какие-то идеи?
– Может быть. – Без большой охоты я разлепил глаза и указал
Протянув мне курево, он сел, и я, затянувшись пару раз, спросил:
– Илайдж, ты помнишь янтарные бусы, которые я оставил летом в… гм… нашей комнате?
Он задумался, из чего я немедленно сделал вывод, что, к сожалению, особого внимания мой друг на них не обращал. Что поделаешь, сам дурак, надо было предупредить… Наконец он вспомнил:
– Ага, точно, были такие. Лежали какое-то время на тумбочке. Красивые, но я, помнится, удивился еще, зачем они тебе.
– Ну, и что с ними сталось? – устало перебил его я, уже не сомневаясь, что Гроссмейстеру не надо было отыскивать никаких новых артефактов.
– Так. Сейчас, сейчас… Лежали они, лежали… А, вот – зашел ко мне как-то братец, чего-то заинтересовался ими, а потом попросил на время… Черт, я даже забыл обратно их потребовать. Что это было, Рагнар? – голос у него был слегка задушенный.
Я объяснил. Надо ли говорить, что хорошего настроения это Илайджу не добавило… Так что следующие несколько минут его монолога смело можно опустить. Да и прервался он лишь потому, что в гостиную со стороны кухни неожиданно вошла Джейн. В руке она держала стакан с чем-то, похожим на сок, который, подойдя, протянула мне. Не дожидаясь вопроса, она пояснила:
– Выпейте, Рагнар. Это Джарэт вам намешал, говорит, от жара очень помогает.
Я послушно осушил стакан, обнаружив, что там и в самом деле апельсиновый сок, сдобренный неизвестными мне ингредиентами, и отметил, что Джейн присела на диван у стены и уходить явно не собирается… «Не иначе как Джарэт решил потолковать с глазу на глаз с Эрсином», – рассудил я, почувствовав идиотское желание побыть сразу в двух местах, причем во втором лучше бы незримо… Тем временем Илайдж вернул меня к разрешению более реальных проблем.
– Послушай, Рагнар, и поправь, если я ошибаюсь. – Деловой тон Илайджа мне понравился. Присутствие Джейн явно повлияло на него благотворно. – Благодаря нашему растяпству, Гроссмейстер приобрел вещицу, при помощи которой может в любой момент попасть в Грезы. И теперь он, видимо, решил, что, отрезав нас от Оракула, заполучит того в свою полную собственность. Так?
Я кивнул. Вот это действительно походило на правду.
– Но это же очень рискованно, – Илайдж исполнил свою любимую улыбку, которую подавляющее большинство его врагов видели только раз. – Знаешь же поговорку: не рой другому яму…
Меня порадовало, что наши с ним мысли двигаются параллельным курсом. Нужно было только сделать еще один шаг, и я заметил:
– Хорошо бы еще знать, где эти бусы.
– Ну, там же, где и Гроссмейстер, надо думать.
– А где Гроссмейстер?
– Ты меня спрашиваешь?
Я подтвердил его блестящую догадку, и мой друг какое-то время просидел в немом изумлении. Наконец он рассмеялся:
– Не понимаю. Почему меня? С тем же успехом ты мог спросить Джейн, например.
Илайдж обернулся к дивану, надеясь, видимо, что Джейн его поддержит и тоже скажет, что у Рагнара немощь тела активно распространяется на разум, но хозяйке Форпоста логика отказывала очень редко…