Битва За Масть
Шрифт:
Космос и вправду надеялся исправить положение. Он не слишком-то был напуган угрозами Фары. Но он тоже никак не мог понять почти ослиного упорства Белого. Уж в чем, в чем, а в особом чистоплюйстве Саша замечен не был.
– Белый, послушай меня... Только сразу не заводись, ладно?
– попросил Космос. По его примирительному тону Саша сразу почувствовал, куда тот клонит.
– И ты туда же?
– Ну ты послушай!
– Кос почувствовал, что Сашино настроение несколько переменилось. Он был сейчас намного спокойнее. И поэтому надо было ловить шанс.
– Это
– Космос! Ты ни черта не знаешь.
– Саша понимал, насколько все его доводы выглядят пустыми и неубедительными, но что ему было делать? Рассказать о Введенском прямо сейчас? Это было невозможно!
– Зато считать умею!
– принялся загибать пальцы Космос.
– Мы теряем колоссальные бабки! Это Москва, блин, порт пяти морей. Не мы будем, тут же найдутся другие...
Саша с тоской посмотрел на Фила и заученно повторил, по-прежнему ничего не объясняя:
– Повторяю! Ты ничего не знаешь. Я не буду гнать наркоту в Россию. Только транзит. Все.
– Разговор был окончен.
– Ну, как знаешь...
– Космос почувствовал себя в положении Фары, когда понимаешь, что никакие доводы не действуют. Хоть стреляйся. Или стреляй. Ну не в Белова же?!
Он поднялся, обреченно махнул рукой и направился к двери - тут ловить было больше нечего.
– Кос!
– услышал он Сашин голос и обернулся.
– У меня, между прочим, сын вчера родился.
Наконец и до Космоса дошло, насколько они все сегодня заигрались в дела. Наркота, конечно, тема не последняя, но о Сашкином-то сыне они, подлецы, за всем этим забыли. Хотя именно ножки-то и хотели обмыть - всей дружной компанией. Ой, как нехорошо получилось. Выражение Космосова лица не только сменилось, но, казалось, лицо его буквально просветлело в этот момент.
– Лови.
– Саша запустил по полированному столу рюмку водки.
– Прости, брат!
– с чувством поднял рюмку Кос.
– За Ивана твоего. Чтоб рос настоящим пацаном.
– А почему не профессором астрофизики?
– подколол его Белый.
И вдруг неожиданно даже для самого себя принял решение. Пошли они все в задницу, эти умники из Министерства добрых, мать их, дел. Неужто они дороже ему старого друга? Не надо его подставлять. А то и вправду убьют, на хрен.
– Ладно.
– И он хитро посмотрел на тут же вскинувшегося Космоса. Чего Фару под пресс ставить? Дадим ему килограммов... десять. Пусть отстегивает нам долю с доставки, а продажами занимается сам. И волки сыты, и овцы целы...
Глаза Космоса просто сияли.
* * *
Как нельзя больше доволен был и Каверин. Щелкнув кнопкой магнитофона, он сбросил наушники и залился тонким вибрирующим смехом. Раскачиваясь, как Ванька-Встанька, на табуретке, он пробормотал:
– Насчет овец ты это зря...
– И голос его гулко разнесся по пустой квартире.
* * *
Праздник - так по полной! Даже охраннику налили стопарь, оставив, правда, на страже. Но с собственной бутылочкой "Абсолюта". Так что Костя Шишин на судьбу не жаловался. А служба, она и есть служба. Никто на нашу землю не ступит, не пройдет!
Не забывая прикладываться
Из кабинета Белова неслось нестройное пение пацанов.
– А на черной скамье, на скамье подсудимых, ее сын дорогой и какой-то жиган!..
– пели там, наверху. Костя тихонько подпевал. Ох, любил он хорошие, правильные песни!
Космос прервал пение первым, еще Саня не отложил гитару. Коса все не оставляла в покое мысль о будущей профессии Сашиного сына, первого ребенка в их компании. Рождение этого малыша словно заставило их всех вспомнить, что они когда-то тоже были маленькими, тоже хотели чего-то достичь, кем-то стать...
– Саня!.. Саня, блин, братан...
– Космос расчувствовался не на шутку.
– Я ведь в первом классе думал, тоже буду профессором...
– А я сначала космонавтом, потом артистом порнофильмов, - Пчела вскочил и манерно завихлял бедрами, - а потом...
– Пчел, а я уже артист, ты понял, да?
– перебил его гордый Фил.
– Ты артист?
– возмутился Пчела.
– Ты массовка!
– А я хотел вулканы изучать, - неожиданно грустно сказал Саня. И, уже зло, добавил: - сука.
Костя-охранник набрался уже основательно. Он старался не отрывать глаз от монитора. Но там не менялось ничего. Ни-че-го.
– Ну, блин, и телевизор, - задумчиво удивился Костя, наливая по новой. Чего-то он уже поплыл. Ну да за сына Белого грех не выпить! И немедленно выпил.
XXXII
– Подождите!
– Катя ворвалась в квартиру первой и едва заставила остановиться Сашу и всех остальных. Сегодня она снимала фильм века. Фильм о Ваньке. Ну, и об остальных, Ванькиных родственниках. Главное, чтоб получилось. Кинооператор из нее еще тот - практики маловато, только вчера немного потренировалась. Она включила видеокамеру:
– Двадцать восьмое октября одна тысяча девятьсот девяносто третьего года!
– торжественным голосом произнесла Катерина, стараясь, чтобы в объектив попали все. И племянник с Ванькой на руках, и Оля с охапкой цветов, несколько растерянная после больницы, и сестрица Татьяна, и Елизавета Павловна, всю дорогу ревниво посматривающая на Сашу.
– Теперь входите, - милостиво разрешила она, выискивая новые ракурсы и выстраивая новые запоминающиеся мизансцены. Эх, надо было не в медицинский, а во ВГИК идти! Такие таланты в землю зарыла!
– Ну, с новосельем, Вань!
– Саша шагнул первым, точнее, первым был Иван. Саша осторожно держал сына, разглядывая серьезное детское личико. Ванька не спал. Не иначе, как в виде исключения. Чувствуя торжественность момента. А ведь в машине сопел, как паровозик, даром, что кроха.
– Здесь у тебя детская будет...
– под внимательным присмотром камеры Саша знакомил сына с квартирой.
– А ванночку купили?
– заботливо спросила Елизавета Павловна. Она осталась в стороне от хозяйственных забот, и это ее немного раздражало. Наверняка ведь что-нибудь забыли!