Битва за мир
Шрифт:
Группа была разнородной. Два министра, несколько военных офицеров, Несс... И, похоже, никто, кроме Адорана с Лаутаном, не знал плана до конца. Несс догадывалась, что затевалось нечто большее, чем мелкая интрига против главы ГКБ. Но не знала, что именно. Всех использовали почти втёмную. Всех считали недостаточно надёжными.
Она уже выполнила своё задание у Темерси. Похитила нужную информацию. Адоран хотел получить программный код настроек для русских имплантов и имплантов Атлантического Союза. И Несс этот код предоставила. Ей удалось обойти наблюдение в ГКБ, её присутствие там не вызвало никаких подозрений. Она недоумевала
По косвенным данным можно было предположить, что Адоран затевает нечто, связанное со сменой власти. Иначе он не стал бы так старательно формировать общественное осуждение текущей политики. Не стал бы раздувать недовольство, задействуя армию. Но при чём тогда здесь программные коды имплантов?
Так или иначе, сегодня министр обороны должен был открыть карты.
Несс не знала точно, что предстоит делать дальше. Она только надеялась, что если дойдёт до расправы над Темерси, ей позволят этим заняться. Следовало отомстить ему ещё тогда, когда он обманом подбил её установить в научном городке некий мини-реактор и убедил, что тот в конечном итоге принесёт пользу и мерхианцам, и людям. А потом внушил, что всё было наоборот.
Какая же беспринципная сволочь...
– Итак, - поднялся Адоран, - пришло время окончательно согласовать наши действия.
Глава 11
Та же круглая комната с бесконечными сводами. Те же тонкие органические нити, безжизненно свисающие со стен и до сих пор иногда слабо шевелящиеся.
У Финли создавалось впечатление, что он проторчал в этой дыре уже вечность. Неожиданно возникла мысль, что если экипажу удастся освободиться, то всё равно придётся скрываться вдали от Земли. В похожих местах. В похожих унылых клоаках.
Та же комната, то же безделье, тот же встревоженный и вечно чем-то озабоченный Мэннинг.
На этот раз он выглядел ещё более нервным, чем обычно.
– Кайо, - заговорил он, не успел Финли подойти к нему.
– Объясните мне, как вы ставили "Нео-Арес" в здании Северного округа.
– Как получилось, - буркнул тот, плюхаясь на потрепанную скамейку напротив.
– Или вы думаете, я мог выбирать способ?
– Похоже, вы и не пытались выбирать, - процедил Мэннинг.
– Сигнал не поступает. Блок как стоял, так и продолжает стоять. Причём внешне всё нормально, мои настройки "Нео-Арес" принимает. Вот только на нужных людей они не действуют... Вы бросили прибор снаружи и сделали вид, что установили?
– То есть вы пытаетесь свалить на меня свой просчёт в их конструкции, - резюмировал Финли.
– А настройки не срабатывают только в Северном округе?
– Не только...
– со вздохом признал Мэннинг.
– Я организовывал новые атаки, на этот раз на мерхианские армейские плацы. Там, где у них тренируются солдаты в отпуске, уничтожить всех одним махом - и война наполовину выиграна... Взрывы должны были произойти в пять утра по мерхианскому времени.
– И?
– нетерпеливо уточнил Финли. Но по склоненной голове и раздосадованному виду Мэннинга всё и так было ясно.
– Ничего
– И в этом, конечно, виноват я, - сказал Финли с насмешкой. Мэннинг подозрительно взглянул на него исподлобья.
– Сигнал заблокирован со всех "Нео-Аресов". А один из них я устанавливал лично. Простите, Кайо, сорвался...
– Он задумчиво потёр переносицу.
– Нас обезвредили. Тихо и незаметно. Это, конечно, пугает. Значит, кто-то знает о моих попытках, а от этого они становятся ещё более рискованными, но если мы хотим выиграть, нужно рисковать. Нужно снова лететь на Землю.
На миг Финли вновь почудился жар раскалённого генератора и тошнотворное ощущение соскальзывающих рук.
– Снова устанавливать "Нео-Аресы"?
– без выражения переспросил он.
– Если бы вы могли их перепрограммировать, взломать этот блок...
– протянул Мэннинг.
– Хотя от вас я этого и не ожидаю.
– И не ожидайте. Я механик, а не компьютерщик, - подтвердил Финли, проигнорировав заметное презрение в голосе собеседника.
– К тому же тот "Нео-Арес", который мы с Аллонией ставили, мы при всём желании не найдём. Он бегает где-то в здании на борту одного из роботов.
– С Аллонией? А, точно... Ладно. Я попытаюсь сделать еще несколько приборов. А вы, Кайо, пока позаботьтесь, чтобы в вылазках принимали участие и другие члены вашего экипажа. В конце концов, мне решать, кого освобождать, если мы добьёмся цели. И я вправе отказать тем, кто ничего не делал.
– Я поставлю их в известность, - сказал Финли.
***
– Получается, ты сначала втянул нас в преступление, а теперь ещё требуешь дальнейшего пособничества, - злобно прошипела Таласса.
– Забыл одну маленькую мелочь. Спросить, а нужно ли это нам.
Финли слегка зажмурился, тихо столбенея от такого виртуозного умения ставить всё с ног на голову. Тал говорила настолько убедительно, что он бы и сам поверил, что кругом виноват. Если бы не был так зол.
– Знаешь, в чём прелесть вашего положения? Вас можно не спрашивать. Тералит и не спрашивала. А в том, что её саму провели, вина Мэннинга, на которого ты смотришь как на спасителя. Немного нелогично, по-моему, - мягко сказал Финли. Он собрал свой мятежный новый экипаж просто на всякий случай, чтобы сообщить о требованиях Мэннинга, но в глубине души был уверен, что если даже кто-то и откажется содействовать экс-владельцу "Ареса-М", Мэннинга все равно можно будет заставить освободить всех, а не только избранных. Хотя Таласса и Летнейс - единственные из всего экипажа, кто упорно сопротивлялся, - возможно, и не стоили того, чтобы расшибаться ради них в лепёшку.
Компания, переглядывающаяся без особой симпатии, расположилась в каком-то крытом сквере. Точнее, том, что когда-то им было.
Теперь стало ясно, почему на Ктамаке обычно бывало так безлюдно и даже если долго кружить над планетой, редко встречались люди, хотя здешние города-руины были довольно густо населены. Объяснялось всё просто. Местные скрывались. Возможностей для этого было предостаточно - сохранившиеся крытые переходы, внутренние дворы и целые скверы, опасно накренившиеся своды когда-то летающих городов и прочие останки строений во многих местах формировали скрытые от постороннего глаза пустоты. Пустоты служили улицами, сохранившиеся внутренние помещения - жилищами.