Битва
Шрифт:
— Город принадлежит нам, господин офицер! — протестующе крикнул высокий кирасир в шинели с капюшоном, похожей на плащ испанских монахов, и со шпорами на грубых сапогах. Он, казалось, не собирался отказываться от добычи.
— Только не этот дом! — рявкнул Лежон.
— Весь город, господин офицер!
— Вон отсюда или я проломлю тебе голову!
Из седельной кобуры Лежон вытащил пистолет и приставил его ко лбу наглеца. Тот ощерился:
— Ну что ж, стреляйте, господин полковник!
Лежон с размаху ударил его пистолетом по лицу; кирасир пошатнулся, выплюнул три окровавленных зуба и потянул из ножен саблю, но компаньоны тут же окружили задиру и схватили его за руки.
— Проваливайте! Вон отсюда! — хриплым голосом крикнул Лежон.
— Во время сражения, господин офицер, никогда не поворачивайся ко мне спиной! — с угрозой проворчал кирасир, держась рукой за
— Вон! Вон! — рычал Лежон, колотя кулаками по спинам и головам.
Оставив большую часть добычи, солдаты ретировались: кто верхом, кто уцепившись за тронувшуюся двуколку. Высокий кирасир в коричневом шинели погрозил кулаком и крикнул, что его зовут Файоль и стреляет он без промаха.
Лежон дрожал от ярости. Наконец он спешился и привязал поводья лошади к кольцу у входной двери. В вестибюле на диванчике лежал, хрипло дыша, лейтенант без мундира, с растрепанной головой. Это был его ординарец. Он — увы! — не смог помешать распоясавшейся солдатне. Анри присоединился к ним в глубине бесконечного и мрачного вестибюля.
— Они поднимались наверх?
— Да, господин полковник.
— Что с мадемуазель Краусс?
— Она со своими сестрами и гувернанткой, господин полковник.
— Ты был один?
— Почти, господин полковник.
— Перигор тут?
— В своей квартире на втором этаже, господин полковник.
Лежон в сопровождении Анри помчался наверх по крутой лестнице, а его ординарец принялся собирать съестные припасы, брошенные драгунами.
— Перигор!
— Входи, дружище, — гулко прозвучал чей-то голос в пустых коридорах.
Полковник, а следом за ним Анри вошли в пустую просторную гостиную, где Эдмон де Перигор [31] в одних лосинах стоял перед псише {1} и с помощью воска завивал усы. Вокруг него суетился слуга — невысокий толстячок с отвислыми щеками в парике и ливрее, обшитой серебряным галуном.
31
Александр Эдмон де Талейран-Перигор (1787-1872) — племянник Шарля Мориса Талейрана, знаменитого французского дипломата. Военную карьеру начал в 1805 г. как адъютант генерала Пино, итальянского министра обороны. В 1806 г. стал лейтенантом в 5-ом гусарском полку, в 1807 г. адъютантом маршала Бертье. В 1812 г. командовал полком в Брешиа. В 1817 г. получил титул герцога де Дино, в 1821 г. стал пэром Франции, в 1823 г. генерал-лейтенантом.
— Перигор! Вы позволили этим солдафонам хозяйничать в доме!
— Надо же этим скотам развлечься, прежде чем они пойдут на бойню...
— Развлечься!
— Да, развлечение для скота. Они хотят жрать и пить, мой дорогой; они бедны и догадываются, что их ждет впереди.
— Они поднимались к мадемуазель Краусс?
— Успокойтесь, Луи-Франсуа, — безмятежно сказал Перигор, увлекая коллегу в переднюю второго этажа. Два драгуна лежали на ступеньках второй лестницы, что вела на верхний этаж.
— Эти идиоты хотели поживиться наверху, но я им запретил. Тогда они попытались пробиться туда силой...
— Вы их убили?
— О, нет, не думаю. Оба получили стулом по башке. Поверьте, друг мой, дубовые стулья оказались чертовски тяжелыми. Падая, эти болваны, возможно, свернули себе шею, но если честно, то я не проверял. Как бы там ни было, я прикажу убрать их.
— Спасибо.
— Не за что, друг мой, благодарите мою врожденную галантность.
Анри, несколько ошеломленный стычкой с мародерами, бегом последовал за Лежоном на третий этаж. В конце длинного коридора Луи-Франсуа остановился перед массивной дубовой дверью, постучался и сказал:
— Это я, полковник Лежон...
Перигор накинул домашний парчовый халат, расшитый узорами, и присоединился к приятелям, так и не закрутив второй ус. Пока Лежон стучал в дверь, он беседовал с Анри так, будто находился на приеме в Трианоне [32] :
— Грабежи — неотъемлемая часть войны, вы не находите?
— Мне бы не хотелось так думать, — ответил Анри.
— Вы помните историю о походе Марка Антония в Армению? Его солдаты изуродовали золотую статую богини Анаит, распилив ее на части. Одному из них досталось бедро. Вернувшись домой, легионер продал бедро богини, на вырученные деньги купил дом в провинции Болонья, земли, рабов... Сколько древнеримских легионеров, друг мой, вернулись
32
Трианон — дворцовый комплекс, расположенный направо от Большого Версальского канала и состоящий из Большого и Малого дворцов с их собственным садовым окружением. После революции 1789 г. одна из резиденций Наполеона.
33
Сражение при Акциуме (2 сентября 31 г. до н. э.) — решающее морское сражение вблизи мыса Акциум (северо-западная Греция) между флотами Марка Антония и Октавиана Августа, завершившее период гражданских войн в Риме. Флотом Октавиана командовал Марк Випсаний Агриппа, союзницей Антония выступала египетская царица Клеопатра. Октавиан одержал решающую победу, достиг безоговорочной власти над Римским государством и в итоге стал первым римским императором с 27 г. до н. э. под именем Август.
— Довольно, Перигор, — поморщился Лежон. — Кончайте ваши экскурсы в историю!
— Об этом написано у Плиния [34] .
Наконец дверь открылась, и перед ними предстала пожилая дама в тюрбане из белого крепа. Лежон, который был родом из Страсбурга, заговорил с ней по-немецки. Дама ответила ему на том же языке, и только тогда полковник почувствовал облегчение. Он жестом пригласил Анри следовать за ним и шагнул в комнату.
— Я вас покидаю, — сказал Перигор. — В этом халате я выгляжу непрезентабельно.
34
Плиний Старший — под этим именем известен Гай Плиний Секунд (23 г. н. э. — 25 августа 79 г. н. э.) — римский писатель-эрудит, автор «Естественной истории». Старшим он называется в отличие от своего племянника, Плиния Младшего.
Анна Краусс оказалась семнадцатилетней жгучей брюнеткой с большими зелеными глазами. Лежа на софе, она делала вид, что читает, но, когда мужчины направились к ней, отложила книгу, спустила ноги на пол и села, чтобы надеть сандалии с ремешками, подобные тем, что носили римлянки. Обувшись, девушка грациозно встала. Ее длинную юбку из тончайшего индийского перкаля украшали вышитые цветы жасмина, брошь в античном стиле удерживала на круглых плечах кружевную тунику, на руках не было никаких украшений. Тонкая талия и широкие бедра придавали ей вид хрупкий и в то же время основательный. Освещенное контражуром, ее тело просвечивало сквозь легкое платье, и девушка напоминала аллегорическую фигуру, возникшую прямо на поле боя. Лежон смотрел на Анну влажными глазами, он так боялся за нее. Они вполголоса заговорили по-немецки. Анри держался поодаль, на висках у него блестели капли пота, щеки горели румянцем. Его бросало то в жар, то в холод. Не осмеливаясь пошевелиться, он исподтишка разглядывал Анну Краусс. Ее очаровательное нежное личико напоминало ему пастель работы Розальбы Каррьеры [35] . Он совсем недавно восхищался ею у знакомого коллекционера из Гамбурга. Но в отличие от пастели бархатистость кожи была настоящей, а лучи солнца, проникавшие через оконный витраж, придавали ей еще больше мягкости и внутреннего света.
35
Розальба Каррьера (1675-1757) — итальянская художница и миниатюристка Венецианской школы, одна из главных представителей стиля рококо в искусстве Италии и Франции.
Через какое-то время Лежон обернулся к Анри и перевел ему содержание разговора. Несмотря на два года, проведенных в Брунсвике, где все говорили с ним по-французски, если не считать служанок, с которыми он кувыркался в постели, Анри так и не освоил тяжеловесный немецкий язык.
— Я сказал ей, что в среду отправляюсь к понтонерам на Дунай, потом в штаб, чтобы подготовить размещение войск на острове Лобау.
— Да, — кивнул Анри.
— Еще я сказал, что во время моего отсутствия надежный человек должен защищать дом от подонков, которых полно в нашей армии.