Битвы, изменившие историю
Шрифт:
Граф Николаус послал отряд разведать местность на предмет продовольствия, пока в черте и за чертой города он строил и разрушал. Все дома за ветхой стеной на окраинах были снесены или сожжены, чтобы они не стали укрытием для нападающих, в том числе большая городская больница, две церкви и три монастыря. Строить новые каменные стены или ремонтировать старые не было времени; в самых слабых местах были возведены и огорожены крепким частоколом земляные бастионы. Берег Дуная, вернее, его рукавов, протекавших мимо Вены, окопали и укрепили частоколами. Чтобы снаряды не рикошетили, мощеные улицы разобрали, и большую часть камней использовали для постройки новой стены внутри старой от Штубена
Граф Николаус добросовестно произвел перепись населения и отправил из города столько женщин, детей, стариков и священнослужителей, сколько смог. 21 сентября дошли слухи, что турки перешли реку Рааб и взяли Альтенберг; через два дня в город прибыли 700 первоклассных испанских и около 100 немецких солдат под началом пфальцграфа Филиппа. Он передал, что, по сообщениям депутации шпеерского съезда, турецкая опасность действительно серьезна. Герцог Фридрих дошел до Линца с имперским войском. И, услышав, что Сулейман идет с огромными силами, решил не рисковать, продвигаясь дальше.
В тот же день произошла стычка за городскими стенами между турецким отрядом и 500 кирасирами графа Хардегга; кирасиры отступили в город, потеряв семь человек пленными. Спустя некоторое время четверых из них, богато одетых, султан отослал в Вену, чтобы они доставили его условия. Он намерен завтракать в городе 29 сентября; если Вена сдастся на милость победителя, в город не войдет никто из его людей, кроме чиновников, и все останутся целы и невредимы; если же будет сопротивление, то его войско не оставит от города камня на камне, а всех жителей поголовно вырежет. Учитывая обычаи турок, можно было поверить в это заявление; говорили, что турецкий легковооруженный авангард наткнулся в Трайсмауэре на обоз с 5 тысячами бесполезных ртов и зарезал всех до одного.
Граф Николаус одел четверых турецких пленников так же богато, как султан кирасир, и отослал их Сулейману. Они не доставили в ответ ни единого слова. Венский гарнизон начитывал 22 тысячи пехотинцев, 2 тысячи всадников и 72 пушки почти стольких же калибров. Конницу разместили на четырех главных площадях, чтобы она находилась под рукой на случай необходимости; к каждому конному отряду был приписан старший канонир. Пфальцграф Филипп превосходил цу Залма по рангу, но с радостью предпочел забыть об этом и только подписывал его приказы. Нападающих было почти 350 тысяч.
V
Лето выдалось дождливое. Дождь шел день за днем с такой интенсивностью, какой не помнили старожилы, и это был один из самых удивительных метеорологических феноменов столетия. Сулейман не позволил погоде задержать его, он посчитал бы это ниже своего достоинства. Конница, составлявшая самую многочисленную часть его армии, тоже не обращала внимания на ненастье. Впереди главного корпуса шел отряд из 20 тысяч всадников, которых турки называли «акинжи» – мешочники. Их задачей было разграбление страны и уничтожение жителей, подготавливающее турецкую оккупацию. Именно эти люди убили 5 тысяч мирных человек в Трайсмауэре; считается, что они на две трети истребляли население районов, через которые шли, – едва ли это большое преувеличение.
Словом, конница продолжала наступать даже по колено в грязи. Маркитанты, вещевой обоз, женщины поспевали за ними в кибитках по той же грязи, а если не поспевали, то все, что они могли дать, воины получали грабежом и насилием. Пехота янычар и легкая артиллерия двигались вверх по Дунаю на баркасах. Но одна сила не была способна передвигаться сквозь эти дожди по стране, где преобладала лесистая местность и не было мощеных дорог. Тяжесть оказалась неподъемной
Но Сулеймана не очень раздосадовала необходимость бросить пушки, учитывая количество его войск (в Мохаче присоединился Заполья с несколькими отрядами благонадежных венгров), а также мастерство турецких инженеров. На тот случай, если Вена не сдастся сразу, Сулейман планировал прибегнуть к минам. С его полчищами шли несколько тысяч минеров из Валахии и Молдавии. Прибыв к стенам Вены 26 сентября, турки разбили в окрестностях города семь больших лагерей. Насколько хватало взгляда, если смотреть с башни Святого Штефана, где цу Залм устроил свой наблюдательный пост, всюду виделись шатры. Затем Сулейман первым делом отдал приказ проложить с юго-западной стороны фортификационные параллели и начать минирование у Кернтнерских ворот на южной стороне под аккомпанемент артиллерийской бомбардировки и сплошной ливень стрел.
Вена во время осады
Стрельба велась так интенсивно, что находиться на улицах рядом со стеной было небезопасно. Многие стрелы были украшены дорогими тканями и даже инкрустированы жемчугом, что точно характеризовало Сулеймана Великолепного. В основном лучники разместились на пригородных развалинах. Имевшимся в наличии пушкам не удалось добиться заметных результатов, метясь по наспех возведенным земляным укреплениям цу Залма. На второй день они стали целиться в более высокие здания, особенно в башню Святого Штефана. Можно сделать вывод о меткости и опытности турецких артиллеристов по тому, что пушечные выстрелы даже не заставили графа Николауса уйти со своего поста. Венская артиллерия была ненамного лучше, во всяком случае сначала. Зачастую амбразуры в старых стенах были слишком узки, чтобы как следует установить пушки; к тому же у венцев не было опыта в артиллерийской стрельбе из-за земляных бастионов. Но цу Залм или кто-то из его подчиненных отличался превосходным глазомером; несколько орудий поставили на крыши домов, а для других построили помосты, после чего сумели хорошенько насолить туркам, особенно на берегах реки.
Венской артиллерии предстояло сыграть немаловажную роль, а тем временем развернулось главное событие: вылазка конного отряда из Кернтнерских ворот под предводительством австрийца Экка фон Райшаха, состоявшаяся 29 сентября, в тот день, когда Сулейман намеревался позавтракать в Вене. Фон Райшах заметил, что в виноградниках засели турки, и многих убил, прежде чем они смогли собраться. Весь следующий день велась безостановочная стрельба, и в полдень 1 октября меткий артиллерийский обстрел реки привел к результату в виде появления турка, который явился с ничейной полосы, созданной пушками, и сказал, что по родителям он христианин и у него есть важные сведения.
Его передали командиру конницы Вильгельму фон Роггендорфу, который велел немного попытать перебежчика, чтобы убедиться в его правдивости. Он узнал, что турки закладывают мины в совершенно неожиданном месте – не там, где они проложили параллели, а под Винер-Бахом, по обе стороны от Кернтнерских ворот. Сразу был отдан приказ начать контрминирование; на следующее утро произошла подземная битва при свете факелов, когда венцы нашли большой подкоп под воротной башней и уничтожили его. Генерал Роггендорф сохранил перебежчику жизнь; во всех подозрительных подвалах выставили часовых и разложили посыпанные сухим горохом барабаны.