Black Library Weekender Anthology
Шрифт:
— Да, — ответил псайкер. — Транспортные баржи на подходе, их экипажи состоят из верных фракций Механикум. Они заберут всё, что необходимо.
— Убирайся, — Нагал уже рычит.
— Я еще хочу сказать…
— Пошел вон! — ревет воин.
Рубио замолкает и легко кланяется. Когда он уходит, ярость Нагала оборачивается против меня:
— Ты должен был отпустить нас, Аркад. Будь проклята твоя кровь, мы должны были уйти!
Я поворачиваюсь к нему.
— Если бы я это позволил, от нас вообще бы ничего не осталось.
— Оглянись
Его слова напоминают мне о моем сне.
Мы никогда не говорили о сне, хотя мы все так или иначе были в нем замешаны.
Те из нас, кто спал — если космические десантники действительно могли спать — видели его более четко, но даже те, кто бодрствовал, стоя на посту или тренируясь, получили частицу…
Я не решаюсь назвать это видением.
Что я видел? Нагромождение образов, проходящих сквозь разум вспышками воспоминаний. Мир кроваво-красных песков, но не Ваал. Горящие небеса. Огромное существо, больше похожее на зверя, чем на человека, детали я не могу различить — всё размыто.
В руках существа топор. Мощный удар, убивший сотни моих братьев.
И посреди этого — Сангвиний, распахнувший крылья. Я вижу, как он падает, хотя знаю, что Ангел не падет никогда.
Затем всё исчезло, и внезапно во мне на краткий миг пробудилась чудовищная ярость. Это был доселе не виданный вид гнева, с трудом поддающийся пониманию. Я почувствовал себя… словно оскверненным его мимолетным прикосновением.
Во времена до восхождения Императора это назвали бы предзнаменованием.
После того дня никто из воинов больше не говорил о сне, словно огласка могла привести к его свершению.
Мне надо присутствовать на взлетной площадке, где стоит «Штормовой Орел» Рубио, похожий на терпеливого хищника, готового взмыть в небо.
Признаюсь, я уже принял решение, пока шел через Тихий Монастырь и вдоль верхних галерей. Ничто из того, что может сказать мне псайкер, не изменит моего решения.
— Говори, — требую я, когда он появляется из внутренностей посадочного модуля.
— У меня для тебя и твоих братьев есть одно предложение. Один шанс, — в его голосе сквозила искренность. Я задался вопросом, был ли однажды Рубио на моем месте, раздавленный столь большой потерей? Воин снимает свой силовой меч с пояса, ножны и всё остальное и показывает мне. — Вы спрашивали о моем звании и легионе. Когда-то я был Ультрамарином, воином Тринадцатого легиона. — Рубио поворачивает оружие и я вижу на его рукоятке символ Ультимы. — Я потерял свой легион так, словно если бы сыны Маккрага были мертвы и потеряны. — Эти слова не были надуманны: я услышал боль в его голосе и поверил ему.
— И теперь ты агент Малкадора?
Он кивнул.
— Один из многих. Некоторые из нас легионеры, из братств обеих сторон восстания. Другие смертные и… есть другие. У меня теперь новые задачи.
Он
Я не понимаю, к чему он все это говорит до тех пор, пока он не делает мне предложение. И тут до меня доходит.
Рубио протягивает руку:
— Присоединяйся ко мне, Аркад. Ты и твои братья. Черный свиток может означать конец вашего легиона, но не конец вашей преданности Терре.
— Ты хочешь, чтобы мы поменяли свои цвета на этот? — я рассматриваю его призрачно-серую броню и касаюсь крылатой капли крови на своем полночно-черном нагруднике. — Да я скорее умру, чем сдамся.
Если Сангвиний больше не с нами, и мы потерянные сыны… тогда сбросить с плеч наши отличительные черты подобно тому, как некоторые сбрасывают плащ — это было бы величайшим оскорблением его памяти!
— Ты не понимаешь.
— Я понимаю, — я надвигаюсь на Рубио, но он не отступает ни на шаг. — Я говорю от имени всех своих братьев. Мы отказываемся от твоего предложения.
К его чести, он не стал попусту тратить силы, пытаясь уговорить меня.
— Отлично. Но у меня к вам есть одно последнее требование, — псайкер вложил меч в ножны и протянул мне вокс-модуль. — Ваши корабли на орбите, сторожевая флотилия… Я передал им приказ Малкадора рассредоточиться и убрать цвета легиона…
Я улыбнулся, и гордость переполнила моё сердце:
— Но они не подчинились?
В этот момент люди — команды и офицеры — напомнили мне, что не обязательно быть легионером, чтобы быть легионом.
— Капитаны кораблей отказываются выполнять приказы Сигиллита без твоего разрешения. Аркад, ты должен сообщить флоту, что он свободен от присяги Кровавым Ангелам.
— Этому не бывать, — я слышу шаги. Стук керамитовых сапог по камню, воины выстраиваются в ряд за моей спиной. Я оборачиваюсь, чтобы увидеть лица, но вижу лишь скрывающие их шлемы.
И их броню…
Они больше не носят кроваво-красные цвета нашего легиона. Темный слой чернильной краски покрывает их доспехи, делая их похожими на мои. Единственно, что осталось красным, так это две скрещенные полосы на груди и наплечниках. Две багровые линии, словно кровавые раны.
Их привел Нагал.
— Если мы и вправду рота мертвых, — нараспев произносит он, — то так каждый, кто посмотрит на нас, поймет это.
Моя гордость растет, и я вижу вопрос в глазах Рубио, когда поворачиваюсь к нему.