Благие знамения (Добрые предзнаменования)
Шрифт:
А вечер еще так не скоро.
Швырнув огрызок в сторону своего преследователя, он полез в карман за следующим яблоком.
Он не мог понять, почему люди подняли такой шум из-за любителей этих простеньких древних плодов, но без шума жизнь стала бы гораздо менее интересной. И всегда останутся на земле яблоки, достойные, по мнению Адама, тех неприятностей, которые ты навлекаешь на себя, поедая их.
Если
Да, если вы желаете представить будущее, вообразите сапог… [182] нет, вообразите развязанные шнурки, теннисные туфли, носки которых подбрасывают камешки; вообразите палку, которой можно пошуровать где угодно или зашвырнуть ее подальше для собаки, которая, может, вернет ее, а может, нет; вообразите немелодичный свист, в котором невозможно узнать новейший музыкальный хит, вообразите того, кто наполовину ангел, наполовину дьявол и вполне человек…
…который радостно бредет в сторону Тадфилда… [183]
182
«Если вам нужен образ будущего, вообразите сапог, топчущий лицо человека — вечно». Из романа Джорджа Оруэлла «1984» (1949; пер. В. Голышева) ( Примечание редактора).
183
В оригинале — парафраз заключительных строк стихотворения У. Б. Йейтса «Второе Пришествие» (пер. Г. Кружкова):
…И что за чудище, дождавшись часа, Ползет, чтоб вновь родиться в Вифлееме.Как и в случае с цитатой из Оруэлла, исходный смысл вывернут наизнанку ( Примечание редактора).
…ныне и присно.
ПРИМЕЧАНИЯ РЕДАКТОРА К РОМАНУ Т. ПРАТЧЕТТА И Н. ГЕЙМАНА «БЛАГИЕ ЗНАМЕНИЯ»
Любит, когда его угощают банановым дайкири… — Точнее, любил. После выхода «Благих знамений» отбоя не было от читателей, которые рвались угостить Пратчетта этим напитком ( Примечание
Терри Пратчетт встает рано утром, а Нил Гейман — рано днем. Эта книга создавалась в те четыре-пять часов, когда не спал ни один из них. — Первый черновик романа был написан за полтора месяца. Пратчетт вспоминал:
«Я думаю, это честный отчет о том, как мы писали „Благие знамения“. Вести счет довольно просто: мы пересылали друг другу дискеты, а я был Хранителем Официального Экземпляра, — так что я точно знаю, что написал чуть больше двух третей романа. [184] Но мы звонили друг другу по крайней мере раз в день. Если во время совместного мозгового штурма у вас возникла идея — кому она принадлежит? Если один из вас за полчаса после телефонного разговора пишет две тысячи слов, то что произошло на самом деле? Б о льшую часть романа написал я, потому что:
184
По подсчетам Нила Геймана, он написал примерно 45 000 слов черновика, а Пратчетт — около 60 000.
1. Уж так пришлось. Нил работал над новыми выпусками комикса „Песочный человек“, а я мог на время отложить „Плоский мир“ в сторону.
2. Кто-то один должен быть редактором — чтобы сшивать, дополнять и сокращать, — и, как сказано выше, мы согласились, что редактором буду я. Если бы мы сочиняли графический роман, а не обычный, это кресло занял бы Нил.
3. Я — эгоистичная скотина и решил написать все лучшие куски, пока Нил до них не добрался.
Поначалу я писал почти все об Адаме и Этих, Нил — о Четырех Всадниках, а прочие эпизоды — как придется. Но ближе к финалу большие фрагменты сочиняло двуликое существо по имени Терри-и-Нил, кто бы из нас ни стучал по клавишам. Мы условились, что я могу сообщить вам: Агнесса Псих, ее жизнь и смерть принадлежат мне одному. А Нил гордо берет на себя ответственность за личинок. В конце концов, эту книгу написали двое; они разделили деньги пополам, получили огромное удовольствие и ни за какие коврижки не согласятся снова взяться за такое предприятие» ( Примечание редактора к тексту на обложке).