Шрифт:
Annotation
Azatot Анатольевич
Azatot Анатольевич
Благодать
БЛАГОДАТЬ
Отец Вильгельм открыл глаза и
Он ещё раз провёл ладонями по впалым щекам и посмотрел на послушника, который робко переминался с ноги на ногу рядом с креслом. Именно тот тронул отца Вильгельма за рукав, вырвав из цепких объятий дневного кошмара. В тусклом свете, падающем из узкого окна, физиономия послушника казалась бледной и одутловатой, точно лицо утопленника.
– Во имя Господа нашего, - отец Вильгельм тяжело вздохнул, - Пожалуй я задумался чересчур глубоко.
– Прошу прощения, отец, - молодой человек поклонился и поёжился, точно его терзал жестокий холод, - Однако, неотложное дело заставило меня отвлечь вас от важных мыслей. Отец привратник...
Сон тотчас слетел с ризничего и он мгновенно оказался на ногах. Послушник попятился и его лицо отразило замешательство.
– Посланник прибыл?
– О нет, - молодой человек помотал головой, - Просто возникла определённая проблема, сам отец не в состоянии её решить, но опасается беспокоить отца настоятеля. Он велел обратиться или к вам, или к отцу казначею.
– Ты сделал правильный выбор, брат мой, - отец Вильгельм ощутил дуновение злокозненной гордыни, но прежде чем изгнать смертный грех, позволил себе немного погреться в его алых отсветах. Всё же в спорных вопросах братья чаще обращались именно к нему, - Пошли, посмотрим, с какой проблемой столкнулся наш отец привратник.
Про себя он недобрым словом помянул ленивого толстяка, которого привёл в монастырь сам аббат, аккурат перед спешным отъездом. Ленивый, тупой и прожорливый, привратник частенько оставлял ворота под охраной одних солдат, а его забывчивость в отношении ключа, уже успела стать притчей во языцех. Настоятель устал напоминать, что ночью ключ должен находиться у него, а не лежать на столе привратницкой.
Путь до ворот аббатства не занял много времени, однако же отец Вильгельм с прискорбием констатировал, что атмосфера всеобщего уныния и падка проникла в стены монастыря и делает своё чёрное дело. Дорожки покрылись мусором, а сад, который братья обычно использовали для послеполуденных прогулок, выглядел пустым и заброшенным. На пути, паре монахов попался лишь нетрезвый солдат с грязным мешком.
Возле ворот воинов оказалось гораздо больше и выглядели они много приличнее. Возможно, сказывалось присутствие лейтенанта - поджарого седого мужчины с чёрной повязкой, скрывающей выбитый глаз. Тут же пританцовывал с ноги на ногу отец привратник, растерянный и даже несколько испуганный. В ответ на вопрос, что собственно происходит, он только ткнул пальцем в сторону выхода.
Поначалу отец ризничий даже не понял, почему происходящее вызвало столь нездоровый интерес. За массивными металлическими воротами стояла пара путников в тёмных изорванных плащах. И если у меньшего - ребёнка семи-девяти
– Пустите нас!
– мужчина попытался крикнуть, но голос сорвался на протяжный сип, - Возьмите хотя бы сына!
– Решать вам, - сказал лейтенант и потёр щёку под повязкой, - Мне всё равно, однако парень выглядит весьма опасным. Профессионально держит железяку.
– Сын мой, - отец Вильгельм прошёл к воротам и солдаты расступились, продолжая удерживать пришельцев под прицелом, - Совсем ни к чему обнажать оружие. Поверь, мы - не враги тебе и твоему чаду.
– Тогда пустите нас, - мужчина перехватил оружие и отёр ладонь о штаны, - Мы уже три дня ничего не ели и вынуждены ночевать в лесу. Дайте нам приют! Хотя бы Джеку!
В окрестностях аббатства находились два посёлка, но отец Вильгельм отлично знал, почему путники не пытаются найти приют там.
– У нас есть определённые правила, сын мой, - очень мягко сказал ризничий, - и эти правила очень ужесточились, за последнее время. Сожалею, но мы вынуждены ограничить доступ в аббатство. Брат, - он повернулся к послушнику, - Обратись к отцу келарю, пусть соберёт этим несчастным что-нибудь съестное. Это всё, что я могу сделать.
– А дальше?
– на худом лице мечника выступили желваки, - Подыхать? Или ждать, пока эта зараза свалит и нас?
– Кстати, - вновь вмешался лейтенант, - Пацан всё время прячет рожу. Странно.
– Дитя моё, - отец Вильгельм присел около ворот, - Будь так любезен, покажи своё лицо.
– Оставьте его!
– мужчина поднял меч и стал перед ребёнком, - Он просто напуган!
– Пусть откроет рожу или я прикажу стрелять, - в голосе лейтенанта слышалась лишь бесконечная усталость, - Живо, солдат!
– Нет!
– теперь явно проступил испуг, - нет...
За спиной мужчины мальчик медленно поднял руку и отбросил капюшон. Солдаты тотчас попятились от ворот. Кто-то перекрестился. Лейтенант кивнул, точно убедился в своих подозрениях, а после достал из кармана деревянную флягу. Отец Вильгельм ощутил холодок ужаса и поднялся, отступив на пару шагов.
Сообразив, что происходит нечто неладное, мужчина обернулся. С его губ слетело короткое проклятие.
– Джек!
– едва не простонал он, - Зачем ты это сделал?
Красные пятна на бледной коже и чёрные круги вокруг глаз. Вполне очевидные признаки проклятия, поразившего округу. Из опасения проникновения заразы внутрь, аббатство наглухо закрыло ворота, а сам аббат, под предлогом получения благословения свыше, удрал прочь.
– Это - обычная чесотка!
– яростно выдохнул мужчина, - Это - не то, что вы думаете!
– Пусть покажет язык, - мальчик открыл рот и отец Вильгельм тяжело вздохнул, - Сын мой, я вынужден просить вас обоих отойти от ворот. Мы передадим вам продукты, но ни о каком приюте и речи быть не может. Я стану молиться о спасении...
– Засунь свою молитву, знаешь куда?
– мужчина истерично рассмеялся, - И жратву вашу - туда же. Горите все в аду! Будьте вы прокляты...
Он набросил капюшон на голову мальчика и оба медленно побрели прочь. Кто-то, из солдат облегчённо выдохнул. Лейтенант закрыл крышку на фляге и похлопал отца Вильгельма по плечу.