Благородная кровь
Шрифт:
Дункан Малмейн должен был принадлежать ей.
Так почему же ее мысли опять вернулись к вампиру, которого они оставили? Какая-то маленькая часть ее знала, что он страдал, но она не знала, по какой причине. Если бы это была физическая боль, то Мойра приказала бы Дункану развернуть лимузин, наплевав на последствия.
Но что-то причинило боль сердцу Джейдена прежде, чем он разорвал их слабую кровную связь. Было ли это осознание того, что Дункан нашел свою истинную пару и приступил к Заявлению? Неужели он ревновал к тому, что ему придется разделить привязанность названного брата?
Мойра не знала. Она лишь надеялась, что причина, по которой страдал
***
Дункан был в восторге. Он нашел свою истинную пару, единственного человека, которого Вселенная создала только для него. Выяснить, что она была потомком женщины, с которой у него заключен брачный контракт, было иронией судьбы.
Дункан не мог поверить в свое счастье. Все, что делало Эйлин Данн такой красивой женщиной, присутствовало и в ее дочери, но было более утонченным, отточенным, закаленным ее внутренним огнем. Впрочем, Эйлин тоже была великолепна, в ней была нежность, которую никто не мог отрицать.
Что бы ни говорили другие, она была достойной парой для своего мужа, лепрекона. Дункан был очень рад, что все сложилось именно так. Если бы они заключили брак по расчету, как того желали их семьи, то оба были бы несчастны. Ему нужен был кто-то, кто держал бы его в тонусе, а Эйлин была для этого слишком мягкой. Ее мягкость мотивировала ее мужа, Шона, сглаживала его дикий нрав. Они идеально подходили друг другу во всех отношениях.
Ее дочь, с другой стороны, была действительно потрясающей, с нежностью матери в глазах и позицией воина отца. Едва Дункан покинул лимузин, он почувствовал, словно получил удар в живот.
Он ощущал подобное лишь однажды. Дункан нахмурился, но оттолкнул мысли о Джейдене в сторону. Он не мог отвлекаться на мысли о названном брате. Кроме того, его связь с Джейденом была совсем не такой, как с Мойрой.
У него была пара, поэтому он не мог не ощущать счастье.
Первый взгляд на Мойру Данн навсегда останется в его памяти. Длиной до талии красновато-золотистые локоны, заплетенные в свободную косу, призывали его пальцы запутаться в их огне. Потрясающие зеленые глаза сосредоточились на нем, в их глубинах отражался интеллект. Ее розовые губы растянулись в приветливой улыбке, хотя сжатые в кулаки ладони демонстрировали настороженность. Она стояла, широко расставив ноги, как королева воинов, готовая защищать своих. Что-то произошло между Джейденом и Мойрой, что-то, что заставило ее улыбку на губах стать более мягкой, а напряженные плечи расслабиться. Дункан чувствовал благодарность к Джейдену за то, что он утешил девушку, но пока у него не было времени поблагодарить мужчину.
Дункану нужна была Мойра. После четырехсот лет ожидания и тоски, он, наконец, встретил предназначенную для него женщину. Его легкие резко покинул воздух. Похоть чуть не поставила его на колени. Дункан был чертовски удивлен тем, что смог подойти к девушке, не упав к ее ногам. Его член стал твердым как камень в считанные секунды, вызывая боль между ног, которую он не мог игнорировать. Он в изумлении шагнул ей на встречу, его руки тянулись к ней, а его разум был оглушен осознанием того, что здесь, здесь, где он меньше всего ожидал, он нашел хранительницу своего сердца. Дункан поцеловал ее, попробовал на вкус и понял, что должен сделать.
Он должен был забрать ее с собой. Она принадлежала только ему.
Поэтому он затащил девушку в лимузин, с улыбкой сообщив
Но Джейден отказался. Дункан все еще пытался это осмыслить. Если вампир остался только для того, чтобы рассказать о произошедшем семье Даннов, то почему отгородил Дункана от своего разума? Если честно, то Джейден упоминал что-то о том, чтобы оставить его наедине с Мойрой, но все же. Они никогда не расставались надолго, по крайней мере, мысленно. Последние несколько недель в Париже, без возможности общаться с Джейденом, были необычной пыткой, которую он никогда не испытывал прежде.
Еще одна странность, которую ему нужно было обсудить с вампиром. Возможно ли, что их связь стала слишком сильной? Во Франции Дункан очень плохо себя чувствовал, редкое явление для Сидхе. Он вернулся домой как можно скорее, только чтобы ощутить смертельный удар, нанесенный Джейдену «другом» Кейтлинн, Джереми Уэстом. Боль практически свалила его с ног. Только понимание того, что Джейден выжил, удерживало Дункана от потери рассудка достаточно долго, чтобы добраться до вампира.
А по возвращению он обнаружил, что Лео Данн нашел общий язык с землей, чтобы спасти свою жену от Кейтлинн. Уверенность в том, что Джейден будет жить, ведь сама земля поддерживала его, ослабила охвативший Дункана ужас. Если бы Лео не убил Джереми таким впечатляющим образом, то Дункан обязательно нашел бы способ заставить вампира Черного Двора долго страдать за нанесенную Джейдену боль.
Дункан покачал головой и повернулся к Мойре. Джейден скоро будет дома, и тогда все прояснится. А пока Мойра нежилась в его объятиях, и Дункан не собирался тратить время впустую, торопясь сделать ее своей.
Жаль, что он не мог избавиться от чувства, что что-то не так.
***
Джейден наблюдал за рассеивающейся пылью от лимузина, а затем с улыбкой повернулся к семье Данн. Его сердце было расколото надвое. Он мысленно рассмеялся. Вполне логично, что оно раскололось именно на две части. Его вырвали из груди вампира только для того, чтобы Мойра и Дункан забрали себе по половинке? Тем не менее, у него были дела, с которыми нужно было разобраться, места, которые нужно было посетить, бла-бла-бла. Он был уверен, что когда-нибудь сможет смотреть на счастливо связанных Дункана и Мойру, при этом не падая на колени от агонии.
«И, возможно, когда-нибудь обезьяны вылетят из моей задницы».
— Что, черт возьми, происходит?
Джейден повернулся к Эйлин Данн, и ее лик напомнил ему о женщине, которая только что ушла с кусочком его сердца в своих маленьких ладошках.
— Как я понимаю, Дункан нашел свою истинную пару. — Он пожал плечами. — Ты же знаешь, как это бывает. Получаешь пару поцелуев, делаешь мамбо на матрасе, бормочешь несколько слов и прежде, чем ты это осознаешь, у тебя уже есть жена, которая ворчит, чтобы ты опускал сиденье унитаза.
Лео Данн был единственным из семьи Даннов, которого фраза хоть немного рассмешила. Шон Данн впился в него взглядом, зеленые глаза мужчины сверкали, а камешки у его ног скакали, словно капли воды на раскаленной сковороде.
— Это совсем не смешно, вампир.
— Папа, остынь. Все нормально. Джейден классный.
Джейден в шоке моргнул. Последний человек, от которого он ожидал поддержки, только что за него заступился.
— Спасибо, Шейн.
Шейн Джолун Данн пожал плечами, легкая усмешка появилась на его лице.