Благородный принц
Шрифт:
— Хорошего дня. — Я придала своему голосу фальшивую бодрость, когда встала с островка и последовала за ним в прачечную. Долбаные понедельники.
— Тебе тоже. — Он натянул ботинки. — Какие планы?
— Хм. Ну, мне нужно пройтись по магазинам, — поддразнила я. — Или, может быть, схожу на маникюр-педикюр. Наверное, встречусь с подружками за вечерним коктейлем.
Люк усмехнулся.
— Значит… телевизор.
— Я могла бы сойти с ума и почитать.
Он ухмыльнулся.
— Увидимся.
— Пока. —
Я подождала, пока поднимется дверь, пока он выедет задним ходом и дверь опустится.
И теперь я одна. Снова.
Мои шаги были неторопливыми, когда я, шаркая, направилась в гостиную, оглядываясь в поисках того, чем бы заняться.
Нечем. Тут нечем было заняться.
Телевизор меня не привлекал. Мои мысли блуждали всякий раз, когда я пыталась читать. Мебель была расставлена по местам. Не было ни одного ящика, шкафчика или полки, которые я бы не переставила. Дважды. И раз в неделю я убирала дом сверху донизу.
Моим единственным новым занятием было составление каталога окрестностей из-за безопасных окон и штор.
Единственные окна в доме, которые не были зашторены, были в столовой. Люк не хотел, чтобы соседи думали, что он полный затворник, поэтому большую часть времени оставлял их открытыми. Он знал, что я не пойду туда даже убираться. Если стол собирал пыль, очень жаль.
У входной двери было окно без штор, но оно было отделано мрамором, и подсмотреть через него было невозможно — я пыталась. И, учитывая, что оно было на первом этаже, мне все равно открывался плохой вид.
Вот офис был идеальным вариантом.
Я поспешила наверх, глубоко вдохнув аромат Люка, когда добралась до балкона. Земляной запах, смешанный с его мылом, опьянял, когда я проходила мимо его спальни и направлялась в кабинет.
Здесь было светлее, потому что утреннее солнце играло на стеклах. Окно выходило на улицу, и я опустилась на колени на ковер, отодвигая штору, чтобы выглянуть наружу.
Я была осторожна, оставляя только самые маленькие щели, но даже луч солнечного света, падавший на мое лицо, казалось, согревал все мое тело.
Два с лишним месяца внутри, и моя кожа стала невероятно бледной. Я была прозрачной и отчаянно нуждалась в витамине D. Но я подчинилась правилам Люка и оставалась внутри.
Ждала. Ждала, когда он скажет мне, что там безопасно.
Боялась того дня, когда там станет безопасно.
Этот дом стал моим убежищем, и, хотя я была одинока, здесь царил покой. С Люком царил мир.
Для женщины, которая двадцать восемь лет ждала, чтобы проснуться без страха перед наступающим днем, покой не был чем-то само собой разумеющимся.
На другой стороне улицы хлопнула дверца машины, и я подвинулась, чтобы получше рассмотреть. Симпатичная молодая женщина с каштановыми волосами стояла рядом с синей машиной. Я раньше не видела ни ее, ни машину. Разве этот дом не принадлежит пожилой паре?
Как по команде, мужчина, которого я узнала, выкатил чемодан
Должно быть, это его дочь.
Он поцеловал ее в щеку.
Ага. Дочь.
Она сказала что-то ему в спину, когда он возвращался в дом, что рассмешило его. Затем проскользнула за руль и уехала.
С улицы донесся рокот мощного двигателя. Я откинулась назад, чтобы посмотреть на настенные часы. Семь тридцать две. Расписание автобусов было надежным.
Приближался конец мая, и скоро школьных автобусов больше не будет. На самом деле я с нетерпением ждала тех дней, когда в округе будет полно детей. Наблюдать за ними будет интереснее, чем за пустой улицей.
Через несколько минут после того, как ее дети забрались в автобус и скрылись, соседка из синего дома — трехэтажный дом через дорогу — выехала задним ходом на своей «Хонде» с подъездной дорожки. Мужчина из зеленого дома, что через дорогу, ездил на хэтчбеке. Насколько я могла судить, он жил один, но в среду на прошлой неделе у него был ночной гость. Я пыталась подождать и взглянуть на него или на нее, но через три часа у меня затекли колени, и я сдалась. С тех пор машина не возвращалась.
Поскольку эта сторона улицы была пуста, я перешла к другой стороне окна.
Женщине, жившей в доме по соседству, было под сорок или чуть за пятьдесят, у нее были короткие каштановые волосы. Она уходила из дома около восьми каждое утро и возвращалась около двух. Я не была уверена, она работала неполный рабочий день или была волонтером где-то в течение дня. Наклейка на бампере ее машины гласила: Я — квилтер. А в чем твоя сверхспособность? (прим. ред.: квилтер — это человек, который занимается шитьем чего-либо из цветных лоскутов)
Часы тикали, и она уходила — шить одеяла, встречаться с друзьями или работать. И это все. Утренняя суета. Позже на улицу выйдут матери, везущие своих младенцев в колясках. Иногда мимо пробегал бегун. Около полудня заскакивал почтальон. Однажды я провела здесь целый день, наблюдая и притворяясь, что я часть внешнего мира.
Но сидеть на полу в течение восьми часов было не совсем удобно, поэтому я медленно опустила штору на стекло и спустилась вниз.
Для ежедневного осмотра заднего двора я позволила себе немного увеличить пространство, отодвинув занавески на французских дверях.
Ему нужна веранда.
Одна и та же мысль посещала меня каждый день. Две длинные цементные ступеньки спускались прямо от этих красивых дверей на траву.
О, что бы я сделала со двором Люка, если бы мне разрешили выйти на улицу.
Одним субботним днем, вернувшись из своей обычной поездки в участок для тренировки и немного посидев за рабочим столом, Люк подстриг газон в своем скучном-прескучном дворе. Трава была густой, сочной и зеленой, но, кроме двух деревьев в противоположных углах вдоль забора, в пространстве не было никаких акцентов.