Благородный принц
Шрифт:
Для такого количества людей в комнате было на удивление тихо. Кроме одного Воина на бильярдном столе, остальные молчали, сжав челюсти и закрыв рты на замок.
Вспышка красного, белого и синего света из-за двери осветила комнату. Двое санитаров ворвались внутрь с носилками, спеша к мужчине, лежащему на полу в углу комнаты. Это был Воин, лежащий лицом вниз. Его глаза были открыты и безучастно смотрели на ботинки агента, скорчившегося рядом с ним.
Он был мертв? Я осмотрела стены, заметив пулевое отверстие слева от себя.
Все здание клуба подверглось обыску. На каждого Воина или члена группы, похоже, приходилось по два агента. Вероятно, снаружи были еще мужчины и женщины, которых они уже вытащили.
— Извините.
Я подскочила от голоса позади меня и прижалась к Люку, когда мимо проходил агент. Позади него двое женщин-агентов выводили из комнаты двух пьяных девушек, которые были в облегающих платьях и покачивались на шпильках.
Как только они прошли, Люк потянул меня за руку.
— Пойдем.
Я кивнула, делая шаг, но застыла, встретившись с мрачным взглядом.
Такер Талбот стоял рядом с женщиной-агентом у бара. Его руки были связаны за спиной. За его плечом несколько бутылок из-под ликера разбились вдребезги, и на полки пролились янтарные и бархатистые капли.
В отличие от остальных, агент, стоявшая рядом с ним, не была в тактическом снаряжении. На ней был черный пиджак от костюма, обтягивающий ее фигуру пуленепробиваемым жилетом. Ее отглаженные брюки доходили до высоких каблуков. Она разговаривала с Такером, зачитывая ему его права, но его глаза были прикованы ко мне.
Мое сердце колотилось слишком сильно, но я держала подбородок высоко поднятым. Я выдержала его взгляд и не дрогнула.
Такер Талбот никогда больше не заставит меня съежиться.
Я дам показания против него. И передам ФБР видеозапись, на которой он совершает убийство.
Я доживу до того, чтобы увидеть, как он сядет в тюрьму.
— Он разбил мой телефон, — прошептала я Люку.
— У нас есть копия, — сказал он, затем снова потянул меня за руку. Люк покончил с этим местом.
Я тоже.
Я удерживала пристальный взгляд Такера, пока он не пропал из поля моего зрения, затем отодвинула мысли о нем на следующий день, и крепче сжала руку Люка.
Как только мы вышли на улицу, прохладный вечерний воздух окружил меня, наполняя легкие и прогоняя запах.
Я вдохнула. Впервые, как мне показалось, за многие годы, я вздохнула.
Это еще не конец. У этой ночи будут последствия, но сейчас я в безопасности.
На парковке царил еще больший хаос, чем я ожидала. Шум, который я пропустила в главном зале, казалось, ждал снаружи. Женщины плакали. Мужчины ругались. Пара вела тщетную борьбу с тем, чтобы их не затолкали на заднее сиденье полицейской машины.
— Где Кассандра? — спросила я Люка.
Он поднял свободную руку, указывая на свой грузовик, припаркованный на самом краю стоянки. Она стояла,
— С ней все в порядке. Слава богу. — Я направила свои ноги в ее сторону. С каждым шагом становилось легче. Безопаснее. Я плыла. Пока не поняла, что не плыву. Я падаю.
— Скарлетт. — Люк подхватил меня прежде, чем я ударилась о землю.
Надо мной сверкали звезды, кружась в полуночном небе.
— Какая красота.
— Скарлетт. Останься со мной. — Люк встряхнул меня, в его голосе слышался страх. — Останься со мной, красавица. Мне нужно сказать тебе, что я люблю тебя.
Он любит меня. У меня хватило сил только на слабую улыбку.
Затем во второй или третий раз за день — я сбилась со счета — мир погрузился во тьму.
Глава 23
Люк
— Кофе? — спросила Мария, протягивая бумажный стаканчик, до краев наполненный черной дымящейся жидкостью.
— Спасибо. — Первый глоток обжег мне язык, но я все равно сделал еще один. Кофеин был, пожалуй, единственным, что поддерживало меня на ногах в данный момент.
Теперь, когда мое сердцебиение пришло в норму, а страх, который гнал меня всю ночь, почти прошел, я был близок к срыву. Я сорвусь позже, когда буду дома. Когда Скарлетт будет дома.
Я оглянулся через плечо на больничную палату, где она спала. Слабые лучи рассвета проникали в окно. Свет отбрасывал танцующие блики на натертый воском пол.
Волосы Скарлетт были влажными и скручены в узел на белой подушке. Я настоял, чтобы они смыли кровь после того, как зашили порез на ее макушке. Перо, которое она завязала за ухом, лежало на прикроватном столике, рядом с моими ключами и бумажником.
— Как она? — спросила Мария.
— У нее сотрясение мозга. Она истощена. Но с ней все будет в порядке. Доктор хочет подержать ее здесь еще несколько часов, просто на всякий случай.
Когда она потеряла сознание у меня на руках возле здания клуба Воинов, я запаниковал. На стоянке было пять машин скорой помощи, все они прибыли после того, как прекратилась стрельба. Но вместо того, чтобы обратиться к ним, я подхватил Скарлетт на руки и сам отвез ее в отделение неотложной помощи в Эштоне.
Врачи осмотрели ее с головы до ног, но, за исключением раны на голове, с ней все было в порядке. Воины не тронули ее, насколько я мог судить. Она устала. Ее терроризировали. Но она поправится, чего я не мог сказать о других после событий прошлой ночи.
Пятеро Воинов были подстрелены во время налета на здание клуба. Как и двое агентов, хотя ни один из них не был смертельно ранен. Воины, которым оказывали помощь в связи с их ранениями в этой самой больнице, все были под стражей.
Мария не шутила.