Благородный разбойник

Кинсейл Лаура

– Что требуется, милорд, чтобы Риата на это согласился? – наконец спросила она.

– Не знаю, принцесса, как это можно сделать. Я сказал, что подумаю, но я не верю ему. Он пытался свергнуть и убить меня. Ты не знала его отца, а злоба Джино Навоны передалась его отродью.

Елена посмотрела на Аллегрето.

– А что требуется Навоне для согласия?

– Стереть каждого Риату с лица земли, – холодно сказал он. – Не будь наивной, Елена. Это не принесет успеха.

– Да, пока жив ты, подлец Навона, – ответил Франко. – Хотя ее надежда замечательна

и благородна. Я не виню ее за это.

Она удивленно взглянула на Франко Пьетро, но тот мрачно смотрел на врага.

– Какие изысканные слова! – Аллегрето с презрением махнул здоровой рукой. – Продажный лжец.

Франко ударил костылем об пол.

– Не больше, чем ты, проклятый убийца. Что ты знаешь о благородстве?

– Ничего, – фыркнул Аллегрето. – Я ведь ублюдок Джино Навоны, что я могу знать, кроме зла? Убей нас обоих, принцесса, и дело с концом. Тогда для Монтеверде наступит мир.

– А ты хочешь мира? – спросила она.

– Проклятие, да я бы умер за него. Разве я не об этом говорю?

– Может быть. Но я не собираюсь ради этого убивать вас.

Аллегрето ткнул пальцем в Риату.

– Он убьет.

– Убьешь?

Франко хмуро взглянул на нее:

– Что за игра, принцесса? К чему эти вопросы? Да, я бы его убил, и он со мной сделал бы то же самое!

Елена разложила перед собой листы.

– Я прошу вас обоих подумать. Я тут написала соглашение между вами. Прежде всего каждый из вас клянется в верности Монтеверде и тому, кто будет им править. Оно подтверждает, что вы не прольете кровь никого из дома Риаты или Навоны, не возьмете заложников, не попытаетесь свергнуть избранного правителя. Я прошу вас сесть, прочитать его, подписать и затем следовать ему ради блага Монтеверде, ради себя и ваших домов.

В комнате повисла тишина, она слышала только дыхание Дарио.

Наконец Франко Пьетро сел на скамью и протянул руку за документом. Елена передала ему одну копию, затем посмотрела на Аллегрето. Ей показалось, что он сейчас откажется. Но он с насмешливой улыбкой взял бумаги, сел и повернулся к ней спиной.

Она проиграла ему в шахматы. Вряд ли она сможет выиграть у Франко. Она смотрела на их склоненные головы и думала, что они могут замышлять, посмеиваясь над ее ничтожными попытками отстоять свою власть.

– Я могу с этим согласиться. Если согласен он, – сказал Франко Пьетро. Ее надежда умерла, едва успев родиться.

– Нет. – Аллегрето бросил лист на стол. – Не верь ему.

Даже ей столь быстрая капитуляция Франко казалась подозрительной.

– Вы должны подписать это под торжественной клятвой. – Она старалась, чтобы ее голос не дрожал и звучал уверенно.

– Не пройдет и двух недель, как он нарушит слово.

– Ты ставишь под сомнение мою честность? – Франко покраснел от гнева.

Аллегрето сделал движение, как бы намереваясь выхватить кинжал. Дарио тут же шагнул вперед с обнаженным мечом и воткнул его между ними в столешницу. Аллегрето замер, исподлобья взглянул на юношу и сел.

– Я спрашиваю, какая тебе от этого выгода, –

уже более спокойно поинтересовался он у Франко. – Ты всем жертвуешь и ничего взамен не приобретаешь.

Морщась, Франко сел на место, и Дарио выдернул из стола меч, но держал его наготове.

– У нее Маттео. Да и тебе что помешает отравить меня? Я не знаю, что может прийти тебе в голову.

– Мне ведь нечего терять, да? – Аллегрето с печальной улыбкой взглянул на Елену. – Нечего.

– И хочу спросить, что у тебя с принцессой. – Франко прищурил глаз. – Эти загадочные взгляды, которые ты бросаешь на нее. Я был бы дураком, если бы подписал это соглашение только для того, чтобы увидеть, как Навона возвысится путем какой-нибудь постельной шалости.

Елена стиснула зубы. Неотвратимо приближался решающий момент: словно громадный камень сдвинулся с места и катился на нее, грозя раздавить. Она вспомнила комнату в башне. Теплые простыни. Его тело. Вспомнила, как он улыбался ей, когда они играли в морру.

– Ничего между Навоной и мною нет, – сказала она, не узнавая собственного голоса. – Я буду незаинтересованной стороной.

– Тогда повесь нас обоих как изменников, – злобно ответил Аллегрето. – Это и будет твоей незаинтересованностью.

Елена снесла его гнев. Он имел на него право. Он все понял до того, как она это признала сама. Забрал свое кольцо. Советовал убить его.

– Я не могу. – Она взглянула на него. Доля секунды. Чтобы не зарыдать. Чтобы не заметил Франко. Доля секунды, чтобы врезалась в память его дьявольская красота. – Но вы останетесь под арестом как возможные заговорщики, пока не согласитесь с тем, что я сказала. Дарио!

Юноша подошел к двери, постучал в нее рукояткой меча. Тут же вошел Филипп со своими людьми, вооруженными пиками, мечами и дубинками, чтобы увести заключенных.

У выхода Аллегрето обернулся к ней. Возникло странное, ужасное ощущение, словно его скрывала от нее завеса тумана и он был уже так далеко, что она не могла его видеть.

Стражник дернул Аллегрето за руку. Он повернулся и вышел за дверь.

Оставив Филиппа охранять монетный двор и заключенных, Елена на серой верховой лошади поскакала к городским воротам. Ее сопровождали только десять бандитов и Дарио. Однако по дороге за нею следовали горожане Авины, приветствуя криками, пока она проезжала мимо сгоревшего моста и серой башни Маладира. Она думала, что они скоро отстанут, но толпа все увеличивалась.

Некоторые ехали на лошадях, другие бежали впереди, что было нетрудно, поскольку она двигалась медленно. Елена заметила молодого рудокопа, стоявшего перед ней на площади, теперь он шел рядом со стражником. Когда они спустились к яблоневым садам и виноградникам, процессия удвоилась, ибо в каждой деревне люди выстраивались у дороги. Навстречу выбежала девочка, которая протянула Елене охапку подсолнухов и поцеловала ей руку.

Елена не чувствовала страха. Она была словно в экстазе, как и все остальные, просто ехала навстречу судьбе, казавшейся неизбежной.