Благородный защитник

Хауэлл Ханна

Едва она въехала в маленькую рощицу, где поджидал ее Родерик, Уотти немедленно выхватил из ее рук поводья. Джиб стащил ее с седла и поволок к хозяину. Мгновение спустя появился и Уотти, с мешком, который был приторочен к ее седлу. Как только он открыл мешок и все трое заглянули внутрь, Кирсти про себя произнесла коротенькую молитву, чтобы они не стали изучать содержимое слишком пристально. Деньги в изрядном количестве действительно засверкали под солнцем, но под толстым слоем монет были спрятаны камни.

– Что ж, похоже, что твоя связь с этим глупцом принесла мне кое-что помимо унижений, – насмешливо

протянул Родерик и закрыл мешок прежде, чем Уотти успел сделать то, что ему, очевидно, очень хотелось сделать, а именно – коснуться этих денег. – Только теперь его вряд ли назовешь красавчиком, – добавил он, кивком указав на Пейтона.

Кирсти едва сдержалась, чтобы не броситься к Пейтону. Рубашка его была залита кровью, а шея покрыта синяками. И не только шея. Он весь был в кровоподтеках. На мгновение она встретилась взглядом с Пейтоном и увидела в его глазах проблеск надежды и в то же время отчаяние. Она злобно уставилась на Родерика, уверенная, что это он довел Пейтона до такого состояния.

– Ты получил свои деньги, – сказала она. – Теперь можешь его отпустить.

– Ты разрешаешь? Как любезно с твоей стороны. – Родерик покачал головой. – Неужели ты рассчитывала, что вы уйдете отсюда живыми, а?

– Нет, конечно. Я не так глупа, чтобы думать, будто ты способен держать свое слово, как подобает джентльмену.

Она догадывалась, что он ударит ее за эти слова, но удар кулаком по щеке застал ее врасплох, и Кирсти рухнула на колени, но тут же поднялась на ноги.

– Ты, как всегда, галантен, – промолвила Кирсти.

– А почему это я должен проявлять галантность по отношению к шлюшке? – спросил Родерик с любезностью, от которой у Кирсти мурашки побежали по телу. – Надо же, прошла путь от девственницы до потаскухи всего за какой-то месяц! Впрочем, ты всегда все схватывала на лету. Да, такая маленькая, худющая, невзрачная девчонка – а до чего бесстыжая, ненасытная! И ты, кажется, пристрастилась к этому молодцу, верно? Я было подумал заставить тебя продемонстрировать кое-что из усвоенных тобой навыков. Надо же! У девки такой острый и ядовитый язык, а как понравился этому господину!

Кирсти охватил ужас. Значит, перед тем как похитить Пейтона, он подглядывал за ними в саду! И если она правильно поняла значение ухмылок, появившихся на рожах Джиба и Уотти, они занимались тем же. Кирсти пришла в ярость. Они не имели права! То, что происходило между ней и Пейтоном, было прекрасным и очень личным. А эти скоты отравили такие чудесные воспоминания.

– Чем больше я об этом думаю, тем сильнее разгорается мое любопытство, – промолвил Родерик. – Я и не предполагал, что женщину можно обучить кое-каким трюкам. Пожалуй, рискну тебя испытать и, если ты действительно настолько хороша, как полагает сэр Пейтон, оставлю тебя в живых еще на некоторое время.

– Вряд ли это получится. Видишь ли, я пью только доброе вино. – Он снова ударил ее, и проклятие сорвалось с его губ, но на сей раз она удержалась на ногах. – К тому же если я вздумаю засунуть себе что-то в рот, то оно должно быть внушительных размеров, а не какая-то там фитюлька, – добавила она злобно.

Пейтон даже застонал от сознания собственного бессилия. Ну зачем она старается вывести этого негодяя из себя? Ведь он может ее убить, доведенный до крайности.

Может, никто и не

спешит им на подмогу, вдруг подумал Пейтон и почувствовал, как холодок страха змейкой пробежал по позвоночнику. Но он тут же тряхнул головой, отогнав эту мысль. Нет, их обязательно попытаются освободить. Рядом с Родериком были только Джиб и Уотти, остальные пятеро оставались в примыкавшем к роще лесу, и друзьям, спешившим на выручку, не составит труда справиться с тремя негодяями. Ее словесная схватка с Родериком может оказаться чрезвычайно опасной. За последние недели муж ее очень изменился, почти окончательно потерял рассудок и буквально озверел.

Пейтон с ужасом увидел, что Кирсти сильным ударом сбила Родерика с ног, но негодяй быстро вскочил и бросился на нее. Кирсти упала, юбки вихрем взметнулись и уже невозможно было понять, кто кому наносит удары. Родерик прижал Кирсти к земле, и в руке у него блеснул нож. Пейтон чувствовал, как по запястьям, стянутым веревками, течет кровь, – с такой силой он пытался их разорвать.

Крик Пейтона заставил Кирсти поднять глаза, и она увидела нож. Девушка рванулась в сторону, но избежать удара ей не удалось. Кирсти завизжала, не столько от боли, сколько от ярости, когда нож вонзился ей в бок. Неожиданно Родерик поднялся. Она лежала на спине, пытаясь собраться с силами, и словно завороженная смотрела на детей, окруживших ее плотным кольцом.

– Господи Боже мой, это дети, – прошептал Йен. – Ох, Элис нас не похвалит за это.

– Как они здесь оказались? – спросил Бретт, ползком подобравшийся к Йену и вместе с ним наблюдавший за тем, что происходит на поляне.

– Проследили за нами, потом встретились с Каллумом там, где мы его оставили. Что с людьми Родерика, теми, что в лесу?

– Двое выбрали смерть в бою. Трое решили, что стоит рискнуть и отдаться на милость правосудия. Глупо, конечно, с их стороны рассчитывать на то, что им удастся избежать виселицы. Но это их проблемы. А что нам с этим делать?

– Подберемся к ним как можно ближе. – Йен повернулся к Юдарду, который как раз подполз к нему с другой стороны. – Прикажи всем начать окружение лагеря. Я не хочу, чтобы кто-то из детей пострадал. Скажи, что каждый имеет право либо начать действовать, когда сочтет нужным, либо ждать моего сигнала. – Как только Юдард уполз, взгляд Йена вновь обратился в сторону лагеря.

– Думаю, дети просто хотели посмотреть, но когда увидели, что Кирсти ранена, не смогли усидеть в засаде, – заметил Бретт.

– Они у меня получат, неделю не смогут сидеть, – прошептал Йен. – Давай подползем поближе.

В какой-то момент Пейтон подумала, что от боли и потери крови у него начался бред и галлюцинации. Но к его ужасу, оказалось, что это не бред, а реальность. Дети стояли возле Кирсти, как маленькие часовые! На клинке Каллума играли солнечные лучи.

Пейтон напрягся и усилием воли заставил себя не оглядываться по сторонам. Если дети узнали, где они, то это должно быть известно и взрослым. Дети просто вбежали на поляну, и не раздалось ни одного предупредительного окрика часовых, расставленных Родериком вокруг лагеря, и никто не преследовал детей. А это означало, что часовых сняли или вот-вот снимут. Что-то должно произойти, прямо сейчас, прежде чем пострадает кто-то из детей и Кирсти потеряет слишком много крови.