Благородство и страсть
Шрифт:
– Мисс Бедгрейн, вас давно не было видно, – галантно проговорил лорд Невин, по правилам хорошего тона склоняясь над ее протянутой рукой. Он не хотел отходить от нее ни на шаг.
Тетушка Молли, которая сидела за одним из столов в зале, оторвалась от своих карт. Уинни наклонила голову в сторону графа, демонстрируя свое одобрение.
– Мне нездоровилось, милорд, – ответила она, не желая вдаваться в подробности.
– Надеюсь, ничего серьезного?
– Ерунда. Просто отец чересчур опекает меня. Сегодня она смогла выйти из дома лишь благодаря тетушке.
– Полагаю, вы скоро уедете за город? – спросил лорд Невин, не сводя с нее зеленовато-голубых глаз, полных беспокойства за нее и боли, которой Уинни не хотела замечать.
Она улыбнулась тетушке, уверяя ее, что все в порядке.
– Сезон уже почти закончился. Я уеду, сгорая от стыда, что не нашла себе мужа.
Он поджал губы, услышав, что она сказала это с легкой насмешкой.
– Уинни, вы могли выйти замуж несколько лет назад. Если бы вы захотели, в этом сезоне у вас появился бы муж. Но вы… – Не договорив, он замолчал.
– Вы можете говорить открыто, милорд.
Она видела, как в нем шла внутренняя борьба. Глядя на нее, Невин не сдержался:
– Он никогда не даст вам того, что вы заслуживаете. Такие, как он, не умеют любить. Если он пойдет против Условностей и предложит вам выйти замуж, вы всего-навсего станете его очередной игрушкой. Вы слишком страстная и горячая, чтобы поддаться холодному расчету.
Не было смысла притворяться, что она не понимает, о ком идет речь.
– Вы человек логичный, но вас не поймешь, когда вы говорите о своем брате.
– Сводном брате, – поправил Невин.
– Кровь есть кровь, милорд. – Уинни встала и встряхнула юбки. – Вы, как и Кенан, помешаны на различиях. Может, пора подумать о сходстве?
– Вы не понимаете. Я несу ответственность за тот вред, что он нанесет.
– Давайте пройдемся по саду. Здесь что-то душновато, – произнесла она достаточно громко, чтобы ублажить всех любопытных. Помахала тетушке и показала, куда собирается идти.
Они шли молча, и Уинни раздумывала, как поступить. Она не хотела ранить Невина. Ее увлечение им было недолгим и наконец превратилось в сестринскую привязанность, когда она встретила Кенана. Уинни догадывалась, что Невин был готов оспаривать это признание, и потому выбрала правду.
– Я люблю его, Дрейк.
Молодой человек вздрогнул, словно его ударила молния. А сердце Уинни щемило от горя, которое она принесла.
– Он никогда не будет достоин вас.
– Наверное, ваш сводный брат согласился бы с этим. Но увы, я не могу приказывать сердцу.
Не успели они выйти из зала, как с легким запахом жимолости и жасмина до них донеслись мужские голоса и смех. Услышав имя Кенана, она встала как вкопанная.
– Я выиграл тысячу фунтов, поставив на Милроя. Мне на него самого вообще-то плевать,
– А я его уважаю, – перебил его другой. – Не думал, что в городе найдется мужчина, который сможет увлечь капризную принцессу Бедгрейн, я уж не говорю о том, чтобы уложить ее.
– Да-а, – согласились остальные, звучно причмокивая.
Лорд Невин подался вперед. Он страшно разозлился.
– Да я всех и каждого из них вызову на дуэль, – поклялся он, понизив голос.
Уинни схватила его за руку.
– Нет, пожалуйста. – Она вся дрожала. Она знала, что рано или поздно ее связь с Кенаном раскроется. Но ее поражали жестокость этих людей и их дикое злорадство. – Я не позволю вам драться на дуэли, ведь это правда…
Дрейк положил ладонь на руку, которой она сдерживала его, чтобы ее успокоить.
– Боже, Уинни…
Он закрыл глаза от боли, которую она причинила ему, а Уинни ощутила осуждение так остро, словно ее ударили плетью.
– Лотбери, вы же его друг, – выкрикнул один из незнакомцев. – Почему вы не приведете Милроя в наш клуб? Мы устроим ужин в его честь и передадим заслуженные пятьсот фунтов.
– Слишком рискованно. Если о наших планах узнает сэр Томас Бедгрейн, он нас всех перестреляет, – возразил Лотбери.
– Его дочь – шлюха, – безжалостно заметил кто-то. – Старик станет посмешищем, если будет защищать ее.
– Довольно, – прошептала Уинни, чувствуя себя преданной и раздавленной. – Я больше не вынесу этого.
Она потянула лорда Невина за руку, чтобы увести подальше от сплетников. Минуту он колебался, но потом, пристально посмотрев на нее, все же направился следом. Уинни беспокоило, что он молчит, и она попросила:
– Обещайте мне, что вы не станете с ними драться. Лишаемый возможности отомстить за нее, он взорвался:
– Вы думаете, они никому не расскажут об этой скандальной истории?! Пока что это только сплетни. Если Милрой этого и добивался, то вы обесчещены, на вас навсегда останется клеймо позора.
Уинни споткнулась и, если бы не лорд Невин, упала бы на пол.
– Я понимаю, вы невысокого мнения о Кенане, но он никогда бы не предал меня.
– Забравшись к нему в постель, вы поставили под удар и свою честь, и имя отца.
– Идите вы к черту со своим лицемерием, – Она вырвала свою руку. – Вас волнует не то, что я отдалась мужчине, а лишь то, что этим мужчиной были не вы!
Уинни развернулась и ушла, не обращая внимания на то, что Невин пытался удержать ее.
Дрейк ударил кулаком о ладонь. Он хотел броситься за ней, просить прощения. Он хотел бы прикончить всех тех мерзавцев, которые делали ставки на ее добродетель. Но не сделал ни того, ни другого. Он винил во всем одного человека. Ему не терпелось встретиться со сводным братом, чтобы заставить его заплатить за все.
Герцогиня Рекстер увидела, как в гостиную вошла мисс Бедгрейн, кивнула тетушке, но не подошла к своей эксцентричной родственнице. Она устроилась у окна, откуда можно было наблюдать женские соревнования по стрельбе.