Благословение Небожителей 1-5 тома
Шрифт:
Так называемые верующие обыкновенно разделялись на три группы. Первая — состоятельные люди, на деньги которых возжигались благовония, проводились богослужения, строились храмы и монастыри. Вторая — проповедники, которые могли наставлять простых людей на истинный путь. Третья категория — это те, чьи сердца пронизаны верой вдоль и поперёк. Первая группа всегда считалась самой многочисленной: чем больше денег у человека, тем сильнее он преклоняется перед божественными и демоническими силами, к тому же богачей в миру — как рыбы в реке. Третья группа же — самая малочисленная, ведь тот, кому удалось достичь столь высокого уровня веры, наверняка скоро и сам
— В настоящее время Владыка не может отправиться на Север лично, и если вы сможете сделать это вместо него, абсолютно все молитвы, которые верующие вознесут в благодарность за решение их проблемы, превратятся в ваши добродетели. Как вы на это смотрите?
Се Лянь принял свиток обеими руками и произнёс:
— Благодарю вас.
Принц, разумеется, не был глупцом, он понял, что Император Цзюнь У желал помочь ему, при этом с виду выглядело так, словно это сам Владыка просит помощи принца. Но сейчас он просто не находил иных слов, которыми можно было выразить всё то, что он ощущал, в полной мере.
Линвэнь ответила:
— Я всего лишь выполняю свою работу. Если хотите выразить благодарность, лучше дождитесь, когда Владыка вернётся, и лично поблагодарите его. К слову, я могу позаимствовать вам кое-какие магические артефакты, если пожелаете.
— Не стоит. Всё равно, спустившись в мир смертных, я потеряю духовные силы, поэтому не смогу использовать никакие артефакты.
Изгнанный дважды, Се Лянь растерял все свои духовные силы. В Небесных чертогах подобной проблемы не возникало, ведь здесь повсюду стояли дворцы небожителей, духовная сила непрерывно заполняла всё пространство и каждый мог воспользоваться ею, стоило только протянуть руку. Но по возвращении в мир людей принц становился беспомощным дурачком: даже чтобы сразиться с кем-нибудь, ему пришлось бы заимствовать духовные силы у другого небожителя на время, что приносило множество неудобств.
Линвэнь, призадумавшись, произнесла:
— Что ж, тогда я призову вам в помощь нескольких младших служащих из дворцов Богов Войны.
Нынешние Боги Войны, если даже были знакомы с Се Лянем, то явно не пылали к нему симпатией, принц прекрасно это знал, поэтому ответил:
— Всего лишь пустая трата времени. Никто не откликнется на призыв.
Однако у Линвэнь имелись свои размышления на этот счёт, она произнесла:
— Всё-таки позвольте мне попробовать.
Пробуй, не пробуй — результат будет один, Се Лянь не поддержал её настроя, но и возражать не стал — пусть делает, что пожелает. Поэтому Линвэнь немедленно присоединилась к духовной сети и громко объявила:
— Уважаемые Боги Войны, в помощь Владыке требуется посланник на Север. Может ли кто-нибудь выделить двоих служащих из своего дворца для этой цели?
Не успела она замолчать, как послышался голос Му Цина:
— Я слышал, что сейчас Владыке некогда заниматься делами Севера, значит ли это, что помощники требуются не ему, а Его Высочеству наследному принцу?
Се Лянь подумал: «Ты что, весь день до поздней ночи проводишь на посту в сети духовного общения?»
Линвэнь на ум пришло то же самое, притом в душе она захотела отвесить Му Цину, помешавшему ей осуществить коварный замысел, звонкую пощёчину, да так, чтобы его вышибло из духовной сети. Но вместо этого она улыбнулась и сказала:
— Сюаньчжэнь, позвольте узнать, почему за последние дни я столь часто встречаю вас в духовной сети? Неужели вам удалось-таки
Му Цин бесстрастно ответил:
— Я поранил руку и теперь вынужден залечивать рану.
Каждый небожитель в духовной сети про себя подумал: «В прошлом ты мог той же самой рукой расколоть надвое гору и разбить пучину морскую, что с ней мог сделать какой-то обыкновенный колокол?»
Линвэнь намеревалась обманом выманить двоих подручных, не вдаваясь в подробности, но вышло так, что Му Цин, разгадав её замысел, немедленно озвучил догадку вслух. Теперь им точно не удастся найти помощников. В самом деле, никто так и не откликнулся на просьбу, что для Се Ляня не стало неожиданностью. Он обратился к Линвэнь:
— Видите, как я и думал, никто не станет мне помогать.
Линвэнь возразила:
— Если бы Сюаньчжэнь не вмешался, у нас бы получилось.
Се Лянь с улыбкой произнёс:
— Вы скрыли половину правды в своих словах, разумеется, у Богов Войны сложилось бы неверное представление о положении дел, как о прекрасном цветке, спрятанном среди тумана. Решив, что вы просите их посодействовать самому Владыке, кто-нибудь непременно отозвался бы, вот только явившись на место и увидев, что придётся работать в паре со мной, они наверняка устроили бы скандал, о какой сплочённости и единстве тогда может идти речь? Всё равно я привык действовать в одиночку, да и на калеку я не похож, а значит, справлюсь и без них. Благодарю вас за старания, я должен отправляться в путь.
Линвэнь, не в силах больше ничем ему помочь, сложила руки перед грудью в малом поклоне[10] и произнесла:
— Так и быть. Желаю Вашему Высочеству, чтобы всё обошлось гладко, без приключений. Небеса даруют вам своё благословение.
Се Лянь ответил:
— В таком случае, никакие запреты мне не ведомы! — Махнув на прощание рукой, он беззаботно вышел прочь из дворца.
Спустя три дня, мир людей, где-то на севере.
На обочине широкой дороги стояла чайная: здание не слишком большое, работники в чайной были набраны из простых людей, но главной её ценностью являлся окружающий пейзаж. Из окон чайной виднелись горы, слышался шум реки, мимо сновали прохожие, а вдали можно было разглядеть городские стены. Всего понемногу, но в самый раз. Встречи в таком прекрасном месте непременно становились изумительными воспоминаниями. Хозяин чайной проводил время в праздной беззаботности: пока к нему не заглядывали гости, он ставил у порога табурет и сидел на нём, услаждая взор пейзажем, которым так славился вид из окон чайной. Как вдруг он увидел вдали странствующего монаха в белых одеждах. Путник был весь в дорожной пыли, словно идти ему пришлось довольно долго.
Приблизившись к чайной, монах было прошёл мимо, однако остановился и медленно вернулся назад. Приподняв край своей доули[11], он бросил взгляд на табличку с названием, затем с улыбкой произнёс:
— «Лавка встреч», многообещающее название.
Путник явно сильно утомился в пути, но при этом глаза его сияли улыбкой, едва взгляни на него — и сам не сможешь сдержать уголки рта, приподнимающиеся вверх. Он спросил:
— Не затруднит ли вас поведать мне, далеко ли ещё до горы Юйцзюнь?