Благословленная
Шрифт:
Я затолкала подальше, готовую сорваться с языка колкость, при упоминании двух километров и, грустно потупив глазки, отошла на обочину. Мужик стеганул лошадь, и она, продолжая коситься на меня глазом, медленно начала обходить меня по дуге.
Думала я недолго. Два километра! Да у меня так ноги зудят, словно я уже все пятьдесят километров намотала. Так что, дождавшись пока лошадь пройдёт немного вперёд и перед моими глазами появится конец телеги с сеном, не испытывая никаких угрызений совести, я запрыгнула в неё. Не думала, что получится, но всё-таки когда безумно хочется поесть, поспать
Как она побежала! Это я про лошадь. Спереди телеги слышалась отборная ругань мужика, пытающегося справиться с управление взбесившегося животного. Я таких заковыристых выражений даже не слышала ни разу. Из-под копыт поднимался столп пыли, норовящий залететь мне в глаза, а волосы с удовольствием трепал тёплый ветер. О том, что в середине осени ветер никак не может быть тёплым, я решила подумать позже. А пока стоит внимательно следить за дорогой и не пропустить свою остановку прежде, чем мы достигнем деревни. Вряд ли водитель старенькой телеги захочет выразить мне свою благодарность за быструю езду.
«А жизнь-то налаживается!» — весело подумала, всего на минутку прикрывая глаза.
И всё-таки меня укачало. Это я поняла, когда под громкое ржание лошади смогла продрать глаза и обнаружить не самую радостную картину. Нет, хорошее конечно было, потому что телега таки доехала до какой-то деревушки и сейчас твоё рослых мужиков пытались удержать запряжённую лошадь на месте. Лошадь категорически с мнением мужиков была не согласна и так и норовила заехать кому-нибудь из них копытом в глаз. Плохое было в другом. Тот бугай, которого я в самом начале приняла за нормального человека, стоял напротив меня. И всё бы ничего, но вот вилы в его руках меня смущали. И откуда же он успел их достать-то?
— Нечистая! — Выдал он угрожающим басом.
Э-э... это он мне? Я, конечно, понимаю, что после тяжёлого рабочего дня, когда приходится бегать между столиками и разносить заказы всё прибывающим посетителям, да потом ещё и проваляться в ромашковом поле неизвестно сколько, чистой меня назвать сложно. Но всё-таки, осмотрела себя внимательней и поняла, что таки да, не чистая. Под ногтями грязь застряла, коленки на джинсах зелёные, старенькие ботинки не самого презентабельного вида. Но всё же...
— На себя бы посмотрел. Тоже мне эталон чистоты нашёлся. — Не выдержала моя тонкая душевная организация издевательства надо мной от потного мужика, даже угрожающе направленные вилы на меня не помогли мне промолчать. — Ты это... зубочистку свою убери.
Беспечно отмахнулась, стараясь не показывать своего страха. Вилы в руке бугая дрогнули, да и только. А народа к телеге все больше подтягиваться стало. И если детвора просто выглядела донельзя удивлёнными, то те, что были повзрослее, хмурились и подходить опасались. Мелькнула запоздалая мысль, что как бы меня в этой богом забытой деревушке с отсталым государственным строем за ведьму не приняли и сжечь не попытались. Рожи-то у них кровожадные, так и кажется, что в племя диких аборигенов по несчастливой случайности попала.
— Сошла с телеги! — Рявкнула мне ещё одна ошибка природы, по какому-то недоразумению названная
Не знаю, что за штучки он имел в виду, но вторая пара вил, направленная прямо на меня, показалась мне весомым аргументом и с требованием я согласилась, спрыгнув с телеги и сделав шаг вперёд. Толпа вокруг телеги синхронно сделала шаг назад. Удивилась, сильно удивилась и сделала ещё шаг вперёд, медленный такой, неспешный. Толпа снова дрогнула и отступила.
«Просто прекрасно. Всё-таки в России ещё остались деревни, в которых верят в ведьм и нечистую силу». — Скептически подумала, рассматривая деревенскую одежду.
А посмотреть было на что. Ни одной пары джинс, ни одной рубашки на пуговичках. Всё строго на завязочках. На ногах что-то наподобие вязаных лаптей. Куда ж это меня так занесло? Голова думать, категорически отказывалась. Во-первых, её уже сильно напекло не свойственное для осени жалящее солнце, а во-вторых, кушать хотелось сильно. А когда кушать хочется, как-то не до глобальных проблем и их решений становится. Хотела уже спросить, куда я попала и как добраться до цивилизации, но почему-то мне кажется, что местные аборигены о цивилизации и не слышали.
— К бабе Ясине везти её надо. — Высказался кто-то умный из толпы, пока я предавалась унынию.
«К бабе Ясине, так к бабе Ясине», — согласилась мысленно. Во-первых, радует, что она всё-таки баба, потому что от здешних мужиков я только вилы и видела. А во-вторых, в моем представлении уже нарисовалась миленькая такая сгорбленная бабушка, что обеспокоенно взмахивает руками и причитает, что-то вроде: «Ох и заморили деточку голодом».
— Ведите, — величественно согласилась и сделала шаг, чтобы ещё раз пронаблюдать, как синхронно шагнёт вокруг меня толпа. На лице против воли расползлась широченная улыбка, а вот мужики вилы покрепче перехватили.
Не знаю почему, но ситуация меня не пугала, скорее забавляла. То ли я ещё не поняла, что всё это взаправду, что все жители этой странной деревеньки настроены враждебно и в случае чего всё-таки пустят в ход своё грозное оружие. То ли мой бедный мозг переживший столкновение с порожком в подъезде всё-таки пережил его не так удачно, как мне казалось. А может просто меня окончательно все достало, и я решила, что хуже, чем мне жилось, уже быть не может. Но страха не было. Внутри бушевал азарт, предвкушение и ещё что-то теплилось в моей душе, но определение этому я подобрать не могла.
Путь до бабы Ясины мы преодолели в тягостном молчании, вернее моё сопровождение тягостно молчало, а я любопытно вертела головой, разглядывая старенькие деревянные домики, большинство из которых успело покоситься. Правда, парочку домов уже начали отстраивать, так что возможно не всё потеряно с этой деревней. Иногда слышался собачий вой, от которого сопровождение вздрагивало, а я ещё сильнее удивлялась. Нет, испугавшаяся меня и взбрыкнувшая лошадь — это единичный случай, и это может быть нормально. Но вот неадекватно реагирующие на меня местные собаки вкупе с неадекватными жителями деревни это уже навевает подозрения. Стёрла капельку пота, катившуюся от жаркого солнца по лицу, и задумалась. Вариантов было много, но выделила почему-то только три.