Благостный четверг
Шрифт:
Мак и ребята узнали о происшедшем чуть свет и сразу развили тайную кипучую деятельность…
Сюзи в семь часов открыла «Золотой мак»; как обычно, с утра было не вздохнуть от любителей кофе. Только ближе к полудню Сюзи услыхала, что Док сломал руку. Отлучиться с работы она не могла: Элла делала в парикмахерской химическую завивку. И надо заметить, что многих посетителей Сюзи в этот день обслужила престранно. Когда с ней весело заговаривали, она пусто глядела поверх голов; мистера Мак-Мини назвала мистером Макси; а к
Мак первым явился в лабораторию, на место происшествия, – прибежал со сна босиком. С уважением пощупал свеженький гипс, выслушал неубедительное объяснение. Док по-прежнему считал, что ночью рука попала между койкой и стеной.
– Что же ты теперь будешь делать? – спросил Мак.
– Не знаю. Но мне нужно работать в Ла-Джолле, понимаешь, нужно!
Мак собрался было предложить свою с ребятами помощь, но тут какая-то смутная мысль шевельнулась у него в голове.
– Не горюй, может, еще как-нибудь уладится… – пробормотал Мак и пулей полетел в Ночлежку.
Там он первым делом осмотрел постель Элена: не тронута.
– Да, Элен сегодня дома не спал, – подтвердил Уайти I.
– Ну надо же, – проговорил Мак восхищенно. – А мы и не ведали, кто наш светлый гений!..
Мак вышел к кипарису, подлез под вислые нижние сучья и выволок Элена наружу, словно провинившегося щенка из-под кровати, и чуть ли не на себе доставил в Королевскую ночлежку.
Элен находился в состоянии полного душевного изнеможения.
– Я не мог по-другому, – бессильно проговорил он.
– Сюзи кто-нибудь видел? – спросил Мак.
– Я видел, как она утром шла на работу, – сказал Эдди.
– Так ступай сообщи ей новость. Только как будто невзначай, – приказал Мак. – Как же ты до этого допер, Элен?
– Ты на меня сердишься?
– Нет, боже упаси. Конечно, мы не знаем, как себя Сюзи поведет, но по крайней мере это шаг в верном направлении. – Мак повернулся к двум Уайти. – Обратите внимание, Элен ему не ногу сломал, а руку. Правильно рассудил: ходить Док сможет, а работать – нет. Ты вот что, – обратился Мак к Уайти II, – ступай под окошко к Доку и стереги. Ежели кто захочет подвезти его в Ла-Джоллу, поговори с этим человеком ласково – биту свою бейсбольную захвати. Кстати, где она?
– Я ее в море бросил, – сказал Элен.
– А, вот, значит, чем ты его! – воскликнул Мак. – Ладно, Уайти, возьми какой-нибудь кусок трубы…
Потом Элен рухнул на постель и долго лежал недвижно, а Мак сидел подле, то и дело мочил в воде тряпицу и прикладывал к его пылающему челу.
Вдруг Элен заговорил с мучительным усилием:
– Мак, я не могу! Не справлюсь я с этим делом. Пусть хоть звезды мне приказывают, хоть полиция – не могу! Неученый я!
– Постой, ты о чем? Ты уж и так сделал все, что мог!
– Да
– Ба! – Мак уставился на него в изумлении. – Я-то думал, ты давно забыл.
– Разве такое забудешь, – сдавленно сказал Элен. – Я никого не хочу подводить, но, правда, я не гожусь. Ради бога, пособи, чтоб меня отчисляли из президентов! Ну очень прошу, ну пожалуйста!
Глаза Мака зажглись состраданием:
– Дурья ты наша, золотая ты наша головушка… Не беспокойся, никто тебя силком не заставит… А дело ты сделал благородное! Все мы сопляки против тебя.
– Ты не думай, я не устриц испугался! Если надо, я навозных жуков могу есть… Но как я – со всей страной? Я все испорчу. Не гожусь я для этой службы!
– Хорошо, не волнуйся, радость ты наша. Храбрец ты наш. Освобожу я тебя от этой службы. Это я тебе обещаю, я, Мак! – Мак поманил к себе Уайти I: – Ну-ка, садись сюда и приголубливай его. И не давай вставать, покуда я не вернусь! – сказал и умчался.
– Слушай, надо срочно что-то делать, – сказал Мак Фауне. – Мало ли что еще взбредет в голову нашему герою – возьмет и кого-нибудь пристукнет!
– Да-да, – сказала Фауна, – понимаю. Бегу. Вот только соображу, что с собой взять… Как ты думаешь, если я ему подарю обезьянью голову, он обрадуется?
– Конечно! – сказал Мак. – Он только о ней и мечтает.
Фауна развернула перед Эленом свою звездную карту и сказала:
– Ты знаешь, я тогда ошиблась, я думала, Сатурн на ущербе, а он в полной фазе. Я думала, у меня на карте точка, а это мушиное пятнышко.
– А может, ты врешь, утешить меня хочешь? – подозрительно спросил Элен. – Как я узнаю, что это правда?
– Сколько у тебя пальцев на ногах?
– Считал уже – девять.
– Посчитай-ка еще раз.
Элен скинул ботинки:
– Да как будто все по-старому…
– А что это вон там за пальчик подогнулся? Да, Элен, оба мы с тобой хороши! Я со звездами обсчиталась, а ты с пальцами. У тебя же их десять, как у всех людей! Просто мизинец подогнулся.
По лицу Элена медленно поползла улыбка – блаженная, неудержимая. Вдруг тень беспокойства снова омрачила чело:
– А кого вместо меня назначат?
– Вот уж не знаю.
– Ну, пусть только не справится! – угрожающе проговорил Элен. И лишь потом отдался чистосердечному ликованию: свободен, свободен! Громко запел: «Моя подружка, моя тень, за мною ходит целый день…»
Фауна свернула звездную карту и отправилась домой.
Уже почти в полдень на холм, к Королевской ночлежке взошел посыльный; где-где, а тут ему прежде бывать не доводилось.
– Ребята, у меня там для вас здоровенный ящик. Я не нанимался тягать его в гору. Идите, забирайте свое добро.