Бледный серпик луны над горами
Шрифт:
Ему ставился вопрос: чего же он хочет? Прямой и грубый ответ был бы неуместен, цветистость разговора как манера была тут очень кстати. Одновременно с вопросом, однако, до его сведения доводилось другое (почти в каждой фразе упоминались боевые действия, революционный фронт, воины, смерть): в окрестностях неспокойно, надо поторапливаться. Когда Марсель это понял, он смог объяснить, что его заветное желание - чтобы Жан-Марк мог принять участие в испытании, в котором ему, волею судьбы, участвовать не довелось. Вождь и колдун переглянулись и ответили цветистым предварительным согласием (вопрос следовало
Уже к вечеру согласие стариков было получено. По словам колдуна, сообщившего об этом Марселю, благоприятный день приходился на следующую неделю. О такой быстроте Марсель не знал, что и думать. Ему казалось, что в его время подготовка к испытанию длилась гораздо дольше - наверняка несколько месяцев.
8
Казалось, все складывается как нельзя лучше, но никакой радости Марсель от этого не чувствовал. Что-то тут было не так, чрезмерная легкость не вызывала доверия. Жан-Марка от него забрали, а поскольку он сам в прошлом не прошел инициации, ему нельзя было приближаться к хижине, в которой поселили готовящихся к испытанию мальчиков. В результате он тревожился, не имея возможности увидеть сына (ободрить? помочь советом?), и вместе с тем не находил в душе ничего похожего на религиозное торжественное чувство, ни даже на простое удовлетворение от близящейся уплаты давнего долга.
Одно он решил твердо: он должен видеть, как совершается таинство. Поэтому он обуздывал себя, не настаивал на возможности видеть Жан-Марка сейчас, чтобы сохранить силу убеждения для главного.
Каждый день Марсель связывался с базой по рации, подтверждал, что все в порядке и обменивался дежурными шутками с радистом. Кроме того, он просто слушал радио. В местных новостях и даже в шутках легионера то и дело упоминались разнообразные партизаны. Что бы ни затевалось в деревне, у жителей, похоже, имелись серьезные основания торопиться. Марсель тревожился еще больше - и в то же время не ничего не мог поделать с ощущением, что подготовка к испытанию ведется слишком быстро и не по правилам.
В ночь перед испытанием он не мог заснуть. Не раз выходил на улицу, смотрел на звезды, прислушивался к крикам ночных тварей... Когда темнота приобрела дымчатый оттенок, а на востоке забрезжила розоватая полоска (приоткрылась нежная щель) зари, он вышел к центру площади, чтобы не дай Бог не пропустить момента. После бессонной ночи мысли его путались, но воля была тверда.
По направлению к лесу скользили темные силуэты. Марсель тоже направился к зарослям и вскоре оказался в хвосте вытянувшейся цепочкой группы голых (или почти голых) мужчин. Его, казалось, не замечали - но и не гнали. Подошли к показавшейся ему странно маленькой хижине. Возможно, это была не та хижина, которую он помнил.
Подняли детей. Их тоже было мало. Марсель нашел взглядом Жан-Марка. На секунду взгляды их встретились. Мальчик нахмурился и отвернулся. Охотники окружили детей и все поспешили к месту испытания.
Тропа тянулась по краю распадка, на дне которого еще клубился туман, поверху подсвеченный розовым, огибала каменный гребень цвета смешавшейся с пылью крови. Первый раз в жизни Марсель шел этим путем, но все, что видели
Когда вышли из-за гребня, на мгновение с тропы открылся вид на дали - с одного из холмов поднимался толстый столб дыма.(Сколько было до него - километров десять? Пятнадцать?) Затем тропа опять нырнула в лес.
Пришли к неширокой долине. Пересохшее русло, камни. Детей выпустили на открытое место, а сами остались в лесу. Здесь впервые казалось кто-то заметил Марселя - колдун дал ему знак рукой, чтобы он оставался в лесу. На лице у колдуна была маска, но его можно было узнать по кожаным шортам, с которыми он, как видно, был не в силах расстаться...
А затем появились рыбы. Никто не видел, когда и откуда. Секунду назад их не было - и вот уже в воздушном мареве посередине русла сверкали серебряные спины. Рыбы стремились вниз, а дети, как могли, пытались их ловить - хватать обеими руками, сбивать ударами на землю. Все кончилось очень быстро. Воздух опустел, а на камнях остался улов. У этого две, у того три, у кого-то дюжина... Было очевидно, что Жан-Марк превзошел всех.
Вечером в деревне был праздник. Однако еще до его начала Марсель связался с базой и договорился, что следующим утром за ними с Жан-Марком прилетит вертолет. Потолкавшись среди веселящихся деревенских ровно столько, сколько на его взгляд требовали приличия, он увел мальчика в хижину. Никто их не удерживал.
9
После многодневного перерыва он вновь был рядом с сыном. Напряжение отпустило, хотелось спать, но надо было еще выслушать Жан-Марка. Жан-Марк с увлечением рассказывал, какими скользкими и увертливыми были рыбы, и как ему помогло с ними справиться то, что в школе он играл в регби. Марсель уговорил его лечь - разговаривать можно и лежа. Постепенно рассказ перешел в сонное бормотание и наконец смолк. Как река, которая уходит в песок, успел подумать Марсель перед тем, как сон тоже поглотил его.
Возможно, из-за этой мысли ему всю ночь снилось, как он идет куда-то через бескрайнюю песчанную пустыню. Время от времени высоко в воздухе проплывали огромные, как облака, рыбы. В пустыне совсем не было страшно. Наоборот, глядя на небесных рыб, он чувствовал безграничные изумление и благодарность за то, что Господь позволил ему видеть чудо, - и немножко вину, за то, что не испытывал этой благодарности раньше.
Утро не оставило времени на размышления. Надо было завтракать, паковать вещи, чтобы к прибытию вертолета все было готово...
Машина шла так низко, что Марсель услышал рев двигателя за какие-то секунды до того, как из-за деревьев вылетело ее грязно-зеленое тело.
Вертолет завис над площадью и плавно опустился в самом центре. Повторился уже виденный Марселем ритуал: обмен пластикового пакета на горсть патронов. На этот раз вождь и пилот довольно долго шептались. Вождь несколько раз показывал в сторону леса. В конце концов пилот кивнул, и вождь с колдуном отошли в сторону. Пилот сделал приглашающий жест в сторону Марселя.