Блеф
Шрифт:
— Давненько не стирал эти джинсы. Недавно нашел это в кармане.
Я взяла бумагу и развернула ее.
— Ты ужасен.
— Наверное, и не изменюсь. Так же, как ты, вероятно, не собираешься отказываться от секса.
— Упрямый и высокомерный — не лучший твой образ.
И все же он не ошибся.
Секс с Хаксом был лучшей частью наших отношений, и я ни за что не отказалась бы от него. Это было слишком хорошо, чтобы сопротивляться. Поэтому я аккуратно сложила чек и сунула его в свой карман для сохранности. Затем я обратила внимание
— Это что-то новенькое.
Это был лес и только лес. Горизонта не было. Ни гор, ни неба. Только деревья и их стволы, исчезающие в мшистой почве.
Базовые слои были темными и зловещими, лес наполнен страданиями. В нем не было ярких красок других его работ, и, хотя он часто добавлял более светлые оттенки в последнюю очередь, даже они не смогут прогнать отчаяние.
— Что-то не так? — я положила руку ему на плечо.
Он моргнул, уставившись на деревья, как будто на самом деле не смотрел на картину целиком.
— Нет. Не знаю.
— Это Чейз? — Я съежилась, произнеся имя этого засранца.
— Он не должен был прикасаться к тебе, Эв. Он не должен был наблюдать за нами. Я не должен был позволять ему оставаться.
Боже, его голос. То, что ему было больно, разбивало мне сердце.
— Я в порядке.
Хакс долго смотрел на картину, затем вскочил на ноги и бросил кисть в чашку с водой. Он вытер руки о джинсы, оставив на них новые темно-зеленые полосы. Будучи почти чистыми, эти сильные, талантливые руки обхватили мое лицо.
Но он не поцеловал меня. Он просто изучал, как будто запоминал мое лицо. Его большой палец провел по линии моего подбородка. Обвел мой висок.
— Единственный мужчина, который прикасается к тебе — это я, — сказал он хриплым и мрачным, как картина, голосом. — Единственный мужчина, который наблюдает за тобой, — это я.
Я растаяла от его пристального взгляда. То, что эти слова заставили бы меня почувствовать, будь мы в другой ситуации… Но я не могла отказать своему сердцу. Я хотела, чтобы это было нечто большее, чем физическая привязанность, и чтобы Хакс стал альфа-самцом.
Я хотела, чтобы он говорил эти слова, потому что хотел меня. Навсегда.
Его мощное тело придвинулось ближе. Твердость его груди, жар проникли в мою.
Мое дыхание участилось, когда он запустил руки в мои волосы, потянув достаточно сильно, чтобы слегка укусить. Этот укол вызвал во мне прилив желания.
— Где Саванна? — прошептала я.
— Пошла на ужин и в кино с парой друзей.
Это хорошо для нее. И для меня.
С тех пор как она появилась здесь на этой неделе, нам пришлось изменить наши сексуальные эскапады. Никакого секса на диване или на кухне. Никакого выкрикивания его имени в душе. Но секс в спальне с Хаксом никогда не приводил к разочарованию, и соблюдение тишины стало новым испытанием.
— Отведи меня внутрь, — попросила я.
Он покачал головой, его губы опустились.
— Нет. Я овладею тобой прямо здесь.
Я
На сегодня я принадлежала ему.
На эту ночь он был моим.
Глава 16
Хакс
— Выбирай любую.
У Саванны отвисла челюсть.
— Ты серьезно?
— Тебе шестнадцать. Пора обзавестись машиной, малышка. — Меня чертовски достало, что она ездит на мотоцикле.
Она прижала ладони к щекам, и на ее прекрасном лице появилась улыбка. Затем она взвизгнула и помчалась через стоянку.
Машины у автосалона сверкали под лучами утреннего майского солнца. Саванна металась между блестящим красным, темно-синим, черным и серебристым автомобилями. Ее ноги двигались недостаточно быстро, а кончики пальцев скользили по капотам и багажникам, когда она перебегала из одного ряда в другой.
Она запротестовала, когда я предложил ей машину в начале этого года. Но у меня было чувство, что, как только мы приедем сюда, где она сможет увидеть машины и потрогать их, она с большей готовностью откажется от этого проклятого мотоцикла и примет подарок. Оказалось, я был прав.
— Думаешь, она в восторге? — Эверли хихикнула.
Мое сердце забилось чаще, когда я посмотрел на свою дочь.
Это первая машина. Первая машина Саванны. Этот момент не будет принадлежать Эйприл или Джулиану. Он будет моим.
Я обнял Эв за плечи, притянул к себе и поцеловал в волосы, глубоко вдохнув аромат лимона и лаванды.
— Спасибо.
— Можешь не благодарить меня.
— Нет, не могу. — Я никогда не смогу выразить, насколько я был благодарен ей за помощь с Саванной.
И за ту энергию, которую она привнесла в мою жизнь.
Жизнь с Эверли застала меня врасплох. Эверли застала меня врасплох. У Эв хватило выдержки пережить трудные моменты. У нее была улыбка, которая заставляла хорошие моменты сиять, как солнце. Со временем все перестало быть связано с сексом. Или только с сексом. Она стала постоянной. Компаньоном. Может быть, даже другом.
Мне нравилось слушать, как она поет в душе. Она не знала, что я слушаю, но я зависал в спальне, пока она исполняла песню. Она была способной, это точно. Но если она не хочет петь профессионально, я настаивать не стану. Я просто сохраню этот ее голос для себя.
Иногда я заставал ее в своей одежде. Когда вечерами было прохладно, она брала мою фланелевую рубашку, вместо того чтобы натягивать свой свитер. Она украла пару моих шерстяных носков, чтобы ходить по дому ночью.
Через пару лет, когда это закончится, будет очень тяжело наблюдать, как она уходит. Или, может быть, я буду тем, кто уйдет, когда придет время покинуть Каламити.
Саванна была занята тем, что фотографировала автомобили, вероятно, чтобы отправить сообщение своим друзьям и спросить их мнение. Поэтому, мы стояли рядом, улыбаясь радости на лице моей дочери.