Блэк и Блу
Шрифт:
– Думала, что ты мог бы потерять реальный во время игры, и не хотела смотреть на пустую дырку. Теперь, ложись.
Он одновременно рассмеялся и зашипел, когда растянулся на матрасе.
– Сюда, - сказала она. – Давай, я обезболю...
– Нет. Никаких лекарств. Хочу быть в сознании и с ясной головой.
– Будет больно.
– Я не боюсь боли, принцесса.
Она продезинфицировала руки и сняла бинты, наложенные ранее. Было две раны, размером с четвертак, они до сих пор кровоточили.
– Я провела
– Ты была замечательной и прежде.
Комплимент? Пострадавший Блу был сладким. Она должна помнить об этом.
– Готов?
– спросила она, направляя зажим для удаления пуль к двум ранам.
– Действуй.
С нажатием кнопки, зажимы придерживали грудину, камеры отображали лучший курс для удаления пуль, всасывание медленно вытащило пули из тела. Блу чертыхнулся только восемь раз.
– Не лучшая, - процедил он.
– Ты, безусловно, не лучшая.
Не скалься.
– Нужен другой способ, чтобы отвлечь внимание?
– спросила она.
– Потому что то, что произойдет дальше, заставить тебя чувствовать себя в тысячу раз хуже.
– Да. Отвлеки меня.
Она неуверенно задала первый вопрос.
– Я действительно тебе нравлюсь?
Он моргнул.
– Ты шутишь, что ли?
– Абсолютно серьезно.
– Тебе действительно надо об этом спрашивать?
– Да. Я далеко не твой тип.
Он провел языком по зубам.
– Таким образом, твой реальный вопрос из серии, использую ли я тебя для чего-то или нет. Большое спасибо.
– Ты так ошибаешься. Вопрос не имеет ничего общего к твоим причинам, все дело моей собственной неуверенности. Было не так много мужчин, заинтересованных в моей жизни, хоть ненадолго, так или иначе, но ты здесь, и я просто не понимаю, что могу предложить тебе.
Морщинки вокруг глаз смягчились.
– Ты действительно нравишься мне, Эви Блэк. И это сильное притяжение. Сильнее чем я когда-либо испытывал. Даже когда пытался с этим бороться… и притяжение, это еще слабо сказано.
Сильнее чем когда-либо испытал, было с ней? Эви растаяла лужицей.
– Тогда что?
– Что еще? Твой отец. По его словам, ты вне зоны доступа.
Таким образом… он не хотел расстраивать Майкла. Не потому ли он не довел дело до конца, не трахнул ее?
– Ну, он никогда не узнает то, что происходит между нами.
– Узнает. Я скажу ему.
Что?
– Блу....
– Я не собираюсь скрывать наши отношения, Эви.
У него была долбанная совесть. Отлично.
– Тогда мы расскажем после того, как найдем Джона. Сейчас не о чем
– Жалуешься?
– Ну да. А что не понятно? Я-то думала все и так ясно.
Опять уголки губ дрогнули.
– Как давно у тебя был секс?
– А что?
– Мог ли он сказать, что она давненько не практиковалась?
– Давай назовем это любопытством и оставим все как есть.
Тепло расцвело в груди.
– Последний секс был в двадцать три, - призналась она.
– А сколько тебе сейчас? Двадцать шесть?
– Он чуть не проглотил свой язык.
– Почему? Как ты могла жить три года без этого?
– Я была немного диким ребенком, для меня было в порядке вещей спать с любым старшеклассником из университета, который обратил на меня хоть какое-то внимание. Я пошла по рукам и начала чувствовать себя грязной. В семнадцать лет, я решила подождать значимых отношений. Такого никогда не случалось, так что с семнадцати до двадцати трех, я поняла как хорошо быть в одиночестве. Затем, после Клэр, полагаю, я искала себе наказание, и в конечном итоге в постели какой-то незнакомец вызывал у меня отвращение к себе. После этого, мое тело стало закрыто и не доступно.
Блу молчал.
Она прикусила нижнюю губу.
– Я упала в твоих глазах?
– мягко спросила она. Если он так решит, я заслужила. Сделаю все, что нужно, чтобы получить обратно его уважение.
Он мог бы дразнить ее, как она всегда дразнила его. Он мог бы назвать ее шлюхой и шалавой или еще хуже. Но он молчал.
– Я не думаю хуже о тебе. Наоборот. Ты вытащила себя из положения, которое презирала. Это требует чертовски много сил.
Он был еще лучше, чем она могла о нем подумать.
Его веки наполовину закрылись, и он улыбнулся.
– Твое тело доступно сейчас, не так ли, принцесса?
Импульсивно она наклонилась и поцеловала его в лоб.
– Ты был прав, знаешь ли. Я была одержима твоей сексуальной жизнью, потому что хотела быть частью ее. Я сожалею, что осуждала. Я не имела на это права. Думаю, что сделала это, потому что была несчастная в прошлом и страдала из-за отсутствия любви в настоящем.
Эмоции промелькнули в его глазах, но она не была уверена, что это было.
– Я сказал, перестань извиняться.
– Нет, - добавила она, игнорируя его последние слова.
– Мое тело не закрыто.
Вернуться к работе. Прежде, чем сломается. Она вставила верхнюю половину одного из шприцев внутрь раны ближе к сердцу и ввела содержимое. Когда он закончил извергать поток ненормативной лексики, она сделала то же самое с другой раной.
– Тебя кто-нибудь называл доктор Ходад?
– прорычал он.
– Нет. И что же это должно означать?