Блеск алмазов и коварство
Шрифт:
Я интуитивно ощущал постороннее присутствие в доме. До приезда полиции я решил обследовать комнаты. Осторожно ступая, я начал с соседней комнаты, постепенно переходил с одной комнаты в другую. Неожиданно в отражении коридорного зеркала мелькнул силуэт человека. Я бросился следом и оказался возле ванной комнаты. Боковым зрением я заметил движение на противоположной стороне. Всё произошло очень быстро. Я не успел до конца обернуться, голова моя разорвалась, словно от удара кувалды. Я мгновенно провалился в темноту.
Очнулся
Я не придал этому вопросу значения. Я подумал о Жанне с ужасающей раной на груди и попытался встать, но девушка попридержала меня.
— Больной, вам надо полежать и прийти в себя, — строго сказала она.
— Вы медсестра?
— Да.
— Где Жанна? — спросил я.
— Её увезли полчаса назад, рана тяжёлая, но не смертельная, — ответила она. — Вы вовремя сообщили.
— Полиция приехала?
Она утвердительно кивнула. — Они занимаются своим делом.
— Позовите подполковника Кирюхина, — попросил я.
Девушка встала и вышла во двор. Поморщившись от боли в голове, я с трудом принял вертикальное положение, затем осторожно дотронулся рукой до макушки и нащупал огромную шишку величиной с половину куриного яйца. Меня немного подташнивало.
В дверях появился Кирюхин. Его лицо было хмурым, озабоченным новым происшествием. Он сел на стул. — Ну как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Неважно, но это пройдёт.
Подошла медсестра. Я перевёл взгляд на неё. — Девушка принесите, пожалуйста, стакан холодной воды, — попросил я.
Медсестра торопливо пошла в дом.
Кирюхин придвинулся ближе. — Ты можешь рассказать, что произошло?
Я изложил ему в подробностях, всё, что смог вспомнить.
Подполковник внимательно выслушал, потом произнёс: — Похоже, действует один и тот же стрелок. Лапин, Рябов и теперь Жанна. Тот же способ. Во всех случаях стреляли в сердце, только в последнем эпизоде пуля чудом не задела жизненно важные органы. Если есть Бог, то это по его воле Жанна уцелела. Вот когда она очнётся, мы узнаем имя убийцы.
— По-твоему, если она не очнётся, мы не узнаем имя убийцы, — пробурчал я.
— Не передёргивай, — недовольно буркнул Кирюхин. — Мы ищем убийцу, делаем всё возможное, но пока безрезультатно. — Оперативная обстановка сложная, много не раскрытых. Ты же знаешь нашу работу, был в нашей шкуре.
— Прекрасно знаю, поэтому, вопреки указаниям полковника Вихрова, провожу собственное расследование.
Кирюхин криво ухмыльнулся. — Вижу, как проводишь расследование. Чуть было сам в ящик
— Ну, это издержки нашей профессии, — грустно изрёк я. — За последние дни я уже много шишек набил и не зря.
Брови у Кирюхина поползли вверх. — Да. Так значит, ты успешно воюешь. Поделись фактами.
— Какие факты? — спросил я. — Одни лишь предположения. Нет не единого факта, реально указывающего на убийцу.
— А найденные в доме Богданова джинсы, служебное удостоверение и мобильник Фёдора? — поинтересовался Кирюхин.
— Значит, прочитал мой рапорт.
— Да, Мария мне предоставила рапорт и вещи, — сказал подполковник.
— Ну, хорошо, — Вздохнул я. — Придётся тебе рассказать всё остальное.
В течение нескольких минут мне пришлось изложить ему дополнительную информацию. О голубом бриллианте я умышленно умолчал, зная, что вся информация по любому ляжет на стол полковнику. Мне не хотелось, чтобы Вихров об этом знал.
Кирюхин выслушал внимательно. — Ладно, о портсигаре, который вернулся к своему владельцу, я забываю, — проговорил он. — Но джинсы, служебное удостоверение и мобильник Фёдора, это вещественные доказательства, которые я приобщил к уголовному делу.
На веранде появилсь медсестра, в руках она держала стакан. Я взял стакан и жадно выпил холодную воду. Через минуту мне стало немного легче. Я с грустью посмотрел на подполковника.
Кирюхин обнадеживающе улыбнулся. — Не вижу энтузиазма в твоих глазах, — бодро произнёс он.
Я попытался улыбнуться, но улыбка получилась жалкая, вымученная.
— Тебе нужно хорошенько выспаться, — сказал он, вставая. — Пошли в машину. Я довезу тебя до дома.
Я с трудом встал и двинулся следом за Кирюхиным. Когда мы подошли к машине я спросил: — Ты сообщил Раисе Марковне, что в её дочь стреляли.
— Да, она уже в больнице, подняла на ноги всех медицинских светил.
Кирюхин сел за руль, я осторожно опустился на переднее пассажирское сиденье. Шевроле-Нива медленно тронулась с места и покатила по узкой бетонной дороге. Пропетляв по деревенским улочкам, мы, наконец, выехали на шоссе.
Кирюхин задумчиво смотрел на дорогу, а когда мы остановились перед красным светофором, медленно перевёл взгляд на меня.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Немного лучше.
— Ну, тогда выслушай ещё одну неприятную новость.
Я с удивлением посмотрел на него. Кирюхин спросил: — Где Фомин?
Я не ожидал от него, что он знает Фомина.
— Ты имеешь в виду Влада Фомина?
— Да. Где он?
— Уехал в командировку.
— Куда именно и что он там делает? — спросил он и тронулся с места на зелёный сигнал светофора.
— Он должен был съездить в "Марьино" проверить подноготную Астахова, — сказал я. — А что произошло?
— Он мёртв.
Меня пробила дрожь. Кожа покрылась мурашками.
— Фомин мёртв?