Блеск Бога
Шрифт:
«Час настал, Измаль, пусть и двадцать лет спустя! Мы знаем теперь то, что было известно Хинкмару Ибн Жобаиру, мы можем сегодня осуществить то, что не смог одевать он. Нельзя терять ни минуты. Столп совсем рядом. Ты только представь — встретиться в Иерусалиме после стольких лет подготовки!»
Столп? Что скрывалось за этим словом? Какое это имеет отношение к паломничеству? А Хинкмар? Козимо подумал о рукописях, найденных людьми Рюиздаэля и подписанных тем же именем.
Хьюго де Пайен не распространялся в своих письмах на этот счет. В них содержались факты, касающиеся паломничества, и постоянно делался намек на предателя,
«На аббатство, в котором работает библиотекарь Флодоар, прошлой ночью напали. Украдено много необходимых нам рукописей. Кто знал об их существовании?
…Мы затеяли это предприятие вместе, поэтому мы должны сделать все возможное, чтобы оно не провалилось по вине одного человека. Нас девять рыцарей. Виновный мог узнать о наших действиях только от вышестоящих. Это или кто-то из нас, или кто-то из наших близких. Необходимо провести расследование в каждом отдельном случае. Это нужно решить до отъезда».
Хьюго и Измаль, судя по всему, решили объединить силы. Де Пайен утверждал, что можно подозревать всех. Чем более поздними были письма, тем яснее становилось Козимо, что двое компаньонов приближались к истине.
«Известные нам факты слишком настораживающие, чтобы не тревожить тебя так же, как и меня. Подождем других подтверждений, прежде чем наметить сдан действий.
… В Труа уже появились первые паломники».
В последнем письме, написанном за два дня до убийства на Драгуане, говорилось о неизбежности разоблачения. Хьюго де Пайен поручал Ik вплотную заняться расследованием.
Козимо размышлял. Предатель. Заговор. И какими бы непонятными ни казались ему в этот момент мотивы преступления, что-то все же начало прорисовываться. Несомненно, Измаль подошел слишком близко к разгадке, возможно, поэтому и поплатился своей жизнью.
«Предатель внутри союза, — думал он. — Иерусалим? Необходимые рукописи? Тревожащие факты? Столп?»
И это еще не все. Хьюго де Пайен беспокоился из-за сведений о магометанах, рыщущих до сих пор по — Земле предков. Эти орды, разделенные на кланы, два столетия тому назад не выдержали натиска крестоносцев, а теперь начали объединяться вокруг одного человека, ставшего своего рода лидером. Он был известен под загадочным именем: Человек без рук и лица.
«Эго имя часто повторяется. Есть ли у тебя какие-нибудь сведения о нем? Или это не более чем миф? Могут ли твои шпионы указать, где он находится? Представляет ли он угрозу для нашего ордена? Знает ли он о существовании Столпа? Нужно ли будет его обезвредить?
…Я уезжаю из Труа и постараюсь получить поддержку Бернара де Клерво. Царь Бодуэн ждет нас в Святой земле. Он на нашей стороне и обо всем предупрежден. Он предоставляет в наше распоряжение дом Слепого и конюшни Храма. Карл и де Сент-Аман уже на месте. Все готово. Станешь пи ты во главе паломников с де Сент-Аманом, как было решено?»
Это было последнее письмо.
Через два дня Измаля убили.
Козимо закончил читать. Новая информация его озадачила. Ответы его дяди не позволяли полностью все понять; юноша так и не нашел имени предателя, разоблаченного двумя компаньонами. Тем не менее он запомнил имя врага: Человек без рук и лица. Он подумал об изгнанном Альпе Малекорне — ученике, так когда-то ценимом Измалем. Помимо этого все время, как навязчивый мотив, возникала в
— Я сделал выбор еще до того» как вернулся в Гильдию, — сказал он. — И я не буду менять своего решения, несмотря на то что произошло. Я отправляюсь на Эерл. Это луна Пустынь в последней спирали галактики.
— Я знаю Эерл, — произнес Верховный Советник. — Луна Мыслителей. Это очень суровый мир.
— Вот поэтому он мне и подходит. Я хочу продолжить учебу и дальше заниматься космологическими исследованиями в области гравитации. В спокойной обстановке. Я не желаю ни сгноить себя в монастыре, ни пытаться изменить мир, чтобы оставить в нем свой след. Я предпочитаю найти прибежище среди книг. На Эерле я буду вести жизнь, далекую от конфликтов, то и дело происходящих в галактике, и буду работать. Что касается кончины Измаля… Он сам когда-то наказал мне не тратить жизнь понапрасну, пытаясь разобраться в том, что случилось с моими родителями в Святой земле. Он был прав. Я не сомневаюсь, что расследование закончится успешно. Поэтому возможность решить эту загадку я предоставляю тем, кто уполномочен это делать. Вы будете держать меня в курсе событий. Я отправляюсь на Эерл.
— Подожди приезда Андре де Монбара. Он хотел расспросить тебя кое о чем.
— Пусть будет так.
Выйдя из кабинета, он встретил Рюиздаэля и вкратце сообщил ему, о чем шел разговор. Старик казался разочарованным.
— Я думал, что ты хотел как можно больше узнать об убийстве твоего дяди и этом паломничестве. Только тот, кто хорошо знал Измаля, сможет разгадать его тайные намерения. Кто лучше тебя смог бы справиться с такой задачей?
— На это рассчитывал Совет? — спросил. Козимо.
— На это рассчитывая я… Скоро у нас будет новый Магистр, внимание всех переключится на другое. Об Из-мале забудут.
— Я знаю. Но чем в этом деле может помочь такой человек, как я…
— Возможно, ты прав.
Перед тем как расстаться, Козимо спросил:
— Вы слышали когда-либо такое название — Столп?
— Столп? Нет. Никогда. Не знаю, что это.
Через два дня, как и было объявлено, в Гильдию прибыл Андре де Монбар. Великий следователь пожелал опросить Козимо. Молодой человек ожидал увидеть тщедушного человечка, скептически настроенного, со зрением, ослабленным составлением протоколов допросов, но перед ним предстал великан с благородным челом сеньора, сильными кулаками борца и выправкой рыцаря. У де Монбара была седая борода и волосы до плеч. Ему было лет пятьдесят, и вид он имел очень внушительный.
— Измаль Ги был великим творцом, — начален. — Я мало его знал, но его дела говорили за него.
Встреча состоялась в Дидаскалионе, одном из амфитеатров школы архитектуры. Трибуны были пустыми, кроме Козимо и де Монбара здесь находился только секретарь суда, который записывал, сидя за столом, происходящий разговор. У его ног стоял ящик с папками, а на нем было написано имя главного архитектора. Секретарь протянул одну из папок де Мокбару, и тот стал просматривать ее содержимое, подходя к Козимо.