Блеск чужих созвездий. Часть 2
Шрифт:
— Дэстор, нет! — теперь пришло время Тани спорить. Она бросилась к столу, по обратную сторону которого стоял Мангон, и оперлась на него руками, наклоняясь вперед. — Я сделала плохо, это было не умное дело. Но я просто хотела бегать. Чтобы не болеет тело.
— Не болело, — машинально повторил Мангон, и Таня на мгновение запнулась, настолько интонация показалась знакомой. Ее слишком часто поправляли друзья, и она уже привыкла, что это их прерогатива, а не кровожадного дракона, и он как будто не имел права ничего комментировать.
—
— А еще я не могу позволить, чтобы в моем замке воровали, а потом нагло врали мне в лицо, — Мангон подался навстречу, чеканя каждое слово. Так они и замерли напротив друг друга, хмуро глядя глаза в глаза, не желая отступать.
— А Тень говорил, что у вы имеете сердце! — горько усмехнулась она.
— Тень? Я бы на твоем месте не доверял людям, о которых ты ничего не знаешь, — холодно ответил Адриан.
— Хорошо. Я могу доказать, — сказала Таня. — Что я занимаюсь для тела.
— Да ты даже из туннеля не выберешься! — горячо воскликнул Кору и тут же поправился под суровым взглядом Мангона: — Вы. Не выберетесь.
— Из какого туннеля? — тут же встрепенулась Таня.
— Я имел в виду, если бы вы занимались физическими нагрузками, вы бы с легкостью прошли нашу полосу препятствий, а вы даже туннель не осилите, — уже не так уверенно пояснил Кору. Мангон почувствовал, что произойдет дальше, и ничуть не удивился, когда Таня воскликнула:
— Я пройду… Я не очень поняла, что, но похоже соревнование?
— Да, полоса препятствий для солдат, — устало проговорил Адриан.
— Очень сложная! Девчонке даже не стоит пытаться, — Кору попытался исправить ситуацию, но было уже поздно.
— Я пройду это соревнование. Буду лучше него, и вы обещаете не закрывать меня. Никогда.
Мангон откинулся в кресле и снова потер лоб, словно у него болела голова. Он выглядел усталым, и впервые под драконьей внешностью, которая тянула от силы на тридцать-тридцать пять человеческих лет, проступили следы долгих прожитых лет и власти, которой он был обременен. Мангон все еще не был старым, только бесконечно измотанным. Вот только сочувствия Таня все равно не могла в себе отыскать.
— У меня нет времени этим заниматься, — он посмотрел на них, будто на детей, поссорившихся из-за игрушки. — И желания, если честно.
— Судить может капитан Габор, — предложил Кору. — И он доложит обо всем вам. А мы примем любое ваше решение.
“Подлиза”, — подумала Таня, с подозрением наблюдая за стражником.
— Ну, пусть будет так. Завтра Татана пройдет полосу препятствий, и если ей удастся обогнать Кору, то она получит и одежду, и свободу, а ты, Кору, отправишься обратно домой, — услышав эти слова, Кору побледнел. — Ты обещал принять любое мое решение. Но если ты победишь Татану, она вернет одежду, если она тебе еще нужна, и будет сидеть под замком до самого… Самого конца. И никакая болезнь тебя больше не вытащит. Поняла?
В первый момент Таня
— Поняла. Только я прошу неделю, чтобы подготовиться. Я должна знать место.
— Я не могу этого позволить. Тренировочное поле за границами замка, и я не могу позволить тебе ходить туда.
— Да что со мной случится? — возмутилась Таня, но тут же стушевалась: Мангон подался вперед, сложил руки на столе и посмотрел на нее. Весь его вид говорил: “С тобой может произойти ВСЁ, что угодно”. — Но это не правильно!
— Ты сама предложила этот вариант. Могу приказать сразу тебя запереть, чтобы ты не устраивала мне больше неприятностей.
— Ну уж нет! — горячо воскликнула Таня. — Я так просто не бросаю дела. Посмотрим, кто победит.
Раздался стук в дверь. Мангон разрешил войти, и в кабинете появилась Раду. С трудом открыв дверь и удерживая ее задом, чтобы она не закрылась, экономка протиснулась в комнату вместе со столиком на колесах. На нем под медной крышкой прятался обед, источавший густой аппетитный аромат.
— Чудесно, — процедил сквозь зубы Мангон. — Уже обед. Я ничего не успеваю.
— Значит, завтра… — начал было Кору, но Адриан вскинул голову и устало посмотрел на него.
— Идите уже из моего кабинета!
Таня и Кору, недружелюбно переглянувшись, поспешили убраться подальше от гнева Мангона. Уже из коридора они слышали, как тот выговаривает Раду, и каждый про себя порадовался, что теперь он в относительной безопасности. И только потом они спохватились, что остались наедине. Повисло неловкое молчание.
— Тебе никогда не победить, — заявил Кору, скорее чтобы хоть что-то сказать, нежели из желания уязвить эту странную чужеземку.
— Слушай, что я тебе сделала? — спросила Таня. — Почему ты так злишься?
— Ты обокрала меня! Я чуть не потерял хорошую службу.
“А еще, если я выйду победителем, меня ждет благодарность Виталины Амин. И это больше всего, о чем я мог мечтать”. Вслух он этого, конечно, не сказал, просто повернулся на каблуках и нарочито громко зашагал прочь из замка.
***
— Это называется полоса препятствий, — рассказывал Сен-Жан, поедая коврижки прямо на кровати Татаны. Он никогда не дерзал представить, что будет сидеть в спальне симпатичной девушки, которая не являлась бы его женой и не собиралась таковой становиться, на огромной кровати так, будто в этом нет ничего зазорного. Ему потребовалось время, чтобы принять тот факт, что он не оскорбляет своим вторжением в святая святых Таню, но Жослен был достаточно экстравагантным, как любой молодой творческий человек, поэтому быстро подстроился под новые условия.